Суть времени, 2013 № 13 - [28]
Что тут невозможного? Да, еще не отработаны системы питания, позволяющие поддерживать организм в нужном состоянии без использования пищеварения. Но это дело техники. И шлаки можно научиться выводить. Поди ж ты, проблема!
Да, надо технически усилить нынешние системы виртуализации и создания симулякров. А дальше возникает мир, в котором люди находятся в полной зависимости от операторов, предлагающих им виртуальную информацию. А также обеспечивающих их теплом, питанием, выводящих шлаки из их организма и так далее. Возникает единственный вопрос: зачем эти люди нужны операторам?
В «Матрице» дан какой-то лукавый ответ: мол, люди давно уже стали чем-то вроде среды, в которой что-то можно выращивать. Как-то так… Но это, конечно, сознательный сарказм, используемый художником для выражения своего отношения к происходящему.
Гораздо легче представить себе другую картину. Например, что люди — это скот. И операторы ими питаются, увеличивая или уменьшая поголовье скота. Или что людям все-таки дают возможность делать какую-то работу. В поток упоительных виртуальных образов, которые для них стали единственной реальностью, вклиниваются задания. Людей предупреждают, что без выполнения заданий прекратится поток образов. Или упоительные образы превратятся в мучительные.
Если ввести подобные коррективы, то почему нельзя считать, что именно такая «матрица» нам и уготована господами? Господами, боящимися, что в любом другом мире они не сохранят господство, и не желающими это господство терять.
Давайте всмотримся в реальность. Разве рядом с нами нет людей, с головой утонувших в интернет-виртуальности и компьютерных играх? Разве нет заболевания, именуемого «социальным и семейным аутизмом», при котором человек теряет способность к устойчивой социальной коммуникации? Разве этот аутизм уже не приводит к острым психическим расстройствам? И разве «все это» не становится более и более массовым?
Так почему нельзя предположить, что в какой-то момент «все это» начнет преобладать? Ведь достаточно перестать бояться последствий, и «все это» приобретет характер смертельно опасного вируса. Одни под его воздействием просто погибнут, другие станут постчеловеческими мутантами, полностью погруженными в виртуальную жизнь.
А дети? Разве дети не теряют все чаще не только грань между игрой и реальностью, но и многое другое? Например, способность к различению реальной игры по правилам, ограничивающим агрессию, и игры (поначалу компьютерной, разумеется), в которой агрессия оказывается главным правилом.
Специалисты бьют тревогу. Они говорят о навязывании детям «виртуальной аномии», отвергающей любые социальные и моральные нормы. Они предупреждают, что она неумолимо входит в игры даже самых маленьких детей. Вспомним, например, скандальные публикации в Японии об игре в «тамагочи», карманных компьютерных «домашних любимцев», которых хозяин должен виртуально кормить, выгуливать и так далее. Как выяснилось, множество детей в какой-то момент на вопрос мамы об их «тамагочи» отвечали: «Он капризничал, и я его убил».
Специалисты спрашивают мам и пап: «Понимаете ли вы, что может произойти завтра? И во что превратятся ваши дети при наращивании этих тенденций?» Мамы и папы беспомощно разводят руками. А что они могут сделать? Отобрать у детей компьютеры и уйти в леса? Наверно, также беспомощно разводят руками мамы и папы, у которых дети заболевают тяжелейшими вирусными заболеваниями.
Чем заняты постмодернисты? Они — если развивать дальше приведенную аналогию — описывают беспомощных пап и мам и заболевших детей? Или они выводят в своих лабораториях все более опасные вирусы? Мне кажется, что ответ очевиден. Постмодернисты уловили, что мир становится все более чувствителен к определенным вирусам симуляции, вирусам виртуальности. И, желая этот мир сокрушить, начали выводить максимально опасные вирусы и внедрять их в окружающую жизнь.
Уловленная постмодернистами чувствительность к вирусам виртуальности имеет разные причины. Одна из них наиболее очевидна. Это развитие техники. Мир завоевывают все более мощные средства виртуализации. Это уже не только телевидение и интернет. «На подходе» голографические, интерактивные и более тонкие технологии.
Но разве можно все сводить к технике? Спору нет, она имеет огромное значение, но только ли в ней дело?
Человек должен каким-то способом самореализоваться. Настоящий способ предполагает возможность реального творчества. Для творящего человека реальность — это примерно то же самое, что глина или камень для скульптора. Человек может жить настоящей жизнью, только если в его распоряжении будет реальность, и он сможет обращаться с нею так, как скульптор обращается с камнем или глиной.
Тогда человек, распредмечиваясь (то есть передавая свое сущностное начало реальности, подобной материалу для творчества), и опредмечиваясь (то есть вбирая из измененной им реальности что-то, позволяющее ему менять самого себя), будет восходить. И испытывать настоящее счастье. Он будет мучиться и радоваться. Он будет учиться у других и учить других.
И черта с два ты его тогда поработишь с помощью компьютеров, виртуальных игр, голографических и интерактивных развлечений. Он все это будет в определенной дозе воспринимать. Но только и именно как модели, позволяющие ему лучше работать с реальностью. А затем будет возвращаться в реальность, дабы испытать все то, что мною описано выше.
Политическая война: Лезвие бритвы — 3Экономическая война: Большая энергетическая война. ОкончаниеИнформационно-психологическая война: Машина зла — 4Классическая война: Доктрина революционной армииНаша война: Российские СМИ информируютСоциальная война: От какого «семейного наследия» мы отказываемся? Часть IIВойна с историей: Право на ДухМироустроительная война: Пионеры «нового Ближнего Востока» — 2Концептуальная война: Концептуализация Не-БытияВойна идей: В чем причина?Диффузные сепаратистские войны: Еще раз о возрождении казачества, а также о некоторых очень опасных для государства идеяхКультурная война: Рубежи культурыhttp://gazeta.eot.su.
Политическая война: СлепыеЭкономическая война: Большая энергетическая война. Часть IX. Ядерная энергетика — окончаниеИнформационно-психологическая война: Пипл хаваетКлассическая война: Иллюзии постклассической войны — 3Культурная война: Венец творения или «больное животное»?Наша война: Наш адрес — Советский СоюзСоциальная война: Будем ли мы воевать?Война с историей: Юбилей каннибальской философииМироустроительная война: Ливанский рычагКонцептуальная война: Концептуализация Не-БытияВойна идей: Перестройка-2 на маршеДиффузные сепаратистские войны: Краеведение как основание для местного патриотизма?Метафизическая война: Постмодернизм и другиеhttp://gazeta.eot.su.
Политическая война: Китайское зеркало для РоссииЭкономическая война: Большая энергетическая война. Часть IV. Спасительные сланцы?Информационно-психологическая война: ЛихоКлассическая война: По ту сторону «сердюковщины»Культурная война: «Креативный класс» на тропе войныНаша война: Массовые опросы против общественного мненияСоциальная война: По ту сторону семьи. Форсайт-проект «Детство-2030», часть IIIВойна с историей: Ползучая «деленинизация»Мироустроительная война: Пожары Ближнего ВостокаКонцептуальная война: «Глобальное политическое пробуждение»Война идей: Национал-оранжизмДиффузные сепаратистские войны: «Пилотный регион» для чего?Метафизическая война: Обыкновенный Иванhttp://gazeta.eot.su.
Политическая война: ТрясинаЭкономическая война: Большая энергетическая война. Часть II. Другие и мы: чем располагаем?Информационно-психологическая война: Сражаться и побеждатьКлассическая война: «Звездные войны» европейского масштабаКультурная война: Культура смерти и смерть культурыНаша война: Размышляя над детскими рисунками: беспризорники в нашем домеСоциальная война: По ту сторону семьиВойна с историей: Уроки истории по Матвиенко и ПрохоровуМироустроительная война: Новые угрозы в Центральной АзииКонцептуальная война: Если не столкновение цивилизаций, то что?Война идей: Под либеральной маскойДиффузные сепаратистские войны: Двадцать лет спустяМетафизическая война: Сквернаhttp://gazeta.eot.su.
Политическая война: От Поклонной до Колонного (продолжение — 5) Экономическая война: Торговые войны — 5. В мировом кризисе Информационно-психологическая война: Диалогизация сознанияКлассическая война: Доктрина Великой войны. Анатомия агрессии Реальная Россия: Аристократы дельфиньего духаСпецвойна: Убийство или смерть?Социальная война: Извращения в системе образованияВойна с историей: Война за обездоленныхМироустроительная война: Африканская экспансия КитаяКонцептуальная война: От антиисторицизма к постмодернизмуДиффузные сепаратистские войны: Юг России.
Политическая война: От Поклонной до Колонного. Роль нашего движения в той политической войне, которая определяет облик современной России (продолжение — 7)Экономическая война: Кипрский прецедент — 2Информационно-психологическая война: Не освященный ОктябремКлассическая война: Доктрина Великой Войны. Сталинградское «Кольцо»Реальная Россия: Аристократы дельфиньего духа — 3Социальная война: Война с «системой Семашко» — 2Война с историей: Война за обездоленных — 3Мироустроительная война: «Арабская весна»: террор против духовенстваДиффузные сепаратистские войны: Юг России.
На чем базируется власть Путина – один из самых обсуждаемых вопросов последних двух десятилетий среди политологов, социологов, экономистов и журналистов. Книга политологов Сэма Грина и Грэма Робертсона – это попытка найти на него ответ не в теоретической плоскости, а в практической. Десятки интервью с обычными россиянами, изучение результатов соцопросов, наблюдение за различными группами в социальных сетях и анализ данных о составе и активности протестных групп – все эти методы не только помогли авторам понять, кто в действительности является сторонником Путина, но и сделать парадоксальный вывод: эта поддержка не так надежна, как принято считать, и в любой момент она может закончиться. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Кто мы — русские? Пожалуй, это один из самых сложных вопросов, который может себе задать русский человек. Известный российский тележурналист и телеведущий, автор документальных фильмов Аркадий Мамонтов дает на него ответ, прибегая к историческим материалам и черпая вдохновение из общности нашей судьбы и веры. Из этой книги вы узнаете не только о том, как выбор централизованной религии повлиял на дальнейшее развитие нашего государства сквозь века, но и об истории русского искусства, образования, армии, о политическом и культурном феномене русофобии. Любовь к Родине, память о великих предках и истинные христианские ценности — только ли в этом лежит основа национальной идеи и души каждого русского человека? Читайте книгу «Следы империи.
Успехи консервативного популизма принято связывать с торжеством аффектов над рациональным политическим поведением: ведь только непросвещённый, подверженный иррациональным страхам индивид может сомневаться в том, что современный мир развивается в правильном направлении. Неожиданно пассивный консерватизм умеренности и разумного компромисса отступил перед напором консерватизма протеста и неудовлетворённости существующим. Историк и публицист Илья Будрайтскис рассматривает этот непростой процесс в контексте истории самой консервативной интеллектуальной традиции, отношения консерватизма и революции, а также неолиберального поворота в экономике и переживания настоящего как «моральной катастрофы».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Правда всегда была, есть и будет первой жертвой любой войны. С момента начала военного конфликта на Донбассе западные масс-медиа начали выстраивать вокруг образа ополченцев самопровозглашенных республик галерею ложных обвинений. Жертвой информационной атаки закономерно стала и Россия. Для того, чтобы тени легли под нужным углом, потребовалось не просто притушить свет истины. Были необходимы удобный повод и жертвы, чья гибель вызвала бы резкий всплеск антироссийской истерии на Западе. Таким поводом стала гибель малайзийского Боинга в небе над Украиной.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Политическая война: От Поклонной до Колонного. Роль нашего движения в той политической войне, которая определяет облик современной России (продолжение — 6)Экономическая война: Кипрский прецедентИнформационно-психологическая война: Бахтин и ВолошинКлассическая война: Доктрина Великой Войны. Первое стратегическое контрнаступлениеРеальная Россия: Аристократы дельфиньего духа — 2Социальная война: Война с «системой Семашко»; Извращения в системе образования — 2Война с историей: Война за обездоленных — 2; Подельники Горбачева, или Платформа фашизации — 3Мироустроительная война: Сирийский колокол — 4Диффузные сепаратистские войны: Юг России.
Экономическая война: Большая энергетическая война. Часть VIII. Ядерная энергетика — продолжениеИнформационно-психологическая война: Переступить чертуКлассическая война: Иллюзии постклассической войны — 2Культурная война: Колониальная культураРеальная Россия: Перепроизводство элитСоциальная война: Практикум по ювенальной юстицииВойна с историей: Вестернизация историиМироустроительная война: Сирийский колокол — 2Концептуальная война: Концептуализация Не-БытияВойна идей: Порча государственного имуществаДиффузные сепаратистские войны: Возрождение казачества.