Суть времени, 2012 № 10 - [14]

При поражении нелетальным оружием человек не подвержен страху смерти, но и не может считать себя духовно выше ее. Напротив, он не может надеяться считать себя героем, поправшим смерть, не может верить, что остался в памяти родных, друзей и Родины как солдат, который пал, защищая их. А значит, теряют свое значение все высокие чувства, ради которых человек когда-то шел на смерть — патриотизм и любовь к Родине, месть за близких, благородная ярость и другие.

Итак, Америка, прекращающая войну после гибели нескольких десятков своих солдат, Америка, в которой рекомендуется не давать отпор напавшим на вас хулиганам, а отдать им все, что они потребуют, Америка, уповающая на технологии и ни на что другое — намеревается унизить, а то и уничтожить дух. Сначала на поле боя, а далее — везде. Американские Технологии будут бороться с всечеловеческим Духом, и надеются победить.

Америка стремится превратить мир в свое подобие. Но американцы судят по себе. Не все народы готовы променять свободу, родину, честь — на блага предлагаемой США цивилизации, не все готовы принять их версию нового мира вместо собственного самобытного образа жизни.

В следующем номере газеты мы начнем серию статей о том, что есть у России, чтобы сопротивляться этой подлости — и в сфере технологий, и в сфере духа. И что надо сделать, чтобы — если подкачает технология, без которой, как ни крути, не обойтись, — дух все-таки выстоял.

Культурная война

Венец творения или «больное животное»?

Так называемая коммерциализация культуры — это цветочки. Ягодки — это попытки низвести человека до уровня даже не животного, а еще ниже

Мария Рыжова

Философы Просвещения — Вольтер, Руссо, Дидро — подчеркивали, что культура решает задачу воспитания человека, его просвещения и развития. О важности освоения культуры, необходимости «овладеть всеми богатствами культуры» говорил Ленин.

Но и философы, далекие от марксизма, например, испанский философ Ортега-и-Гассет, считавший, что необходимо сохранить элитарность, создать «аристократическую элиту», — отмечали, что после того как божественный авторитет перестал быть опорой социальной организации, ему на смену пришла культура. Культура, подчеркивал Ортега-и-Гассет, это «вовсе не расплывчатое понятие». «…Культура — это основанное на науке взращивание в каждом человеке умения понимать, умения чувствовать, а также прививание нравственных принципов… Человек является человеком постольку, поскольку он способен приобщаться к науке, к добродетели, к культуре».

И не надо копать слишком глубоко, чтобы увидеть: война с культурой, то есть с тем, что «взращивает в каждом человеке умение понимать, умение чувствовать» и «нравственные принципы», — ведется в России «на убой».

Для начала упомянем как один из многих образцов околокультурной критики некий «авторитетный оффлайн журнал «Артхроника». Внимание в нем привлекает рейтинг влиятельных людей в российском современном искусстве, во главе которого находится Василий Церетели, исполнительный директор Московского музея современного искусства. В музее недавно прошла выставка Йозефа Бойса, немецкого художника, создавшего в 1965 году перформанс под названием «Как объяснить картину мертвому кролику?». Про художника и его мертвого кролика мы поговорим чуть позже.

А от рейтинга «авторитетного журнала» перейдем к действительно показательному событию — идущей сейчас в Эрмитаже выставке «Джейк и Динос Чепмены. Конец веселья» (в оригинале — «Fucking Hell»).

Экспозиция выставки — это девять витрин, составленных в виде свастики. Внутри витрин расположен целый мир: горы, озера, разрушенные каменные сооружения, подземные ходы, обломки «Макдональдса». Все это «заселяют» фигурки, одетые в нацистскую форму, фигурки в виде скелетов и фигурки в виде полуобглоданных скелетов. Между фигурками происходят сцены, знакомые современному человеку из фильмов про зомби. Монстры рвут друг друга на части, насилуют, пытают друг друга. По замыслу авторов — английских художников, братьев Джеймса и Диноса Чепменов — сие действие должно символизировать ужас нацизма.

Вы не поняли глубокий смысл, заложенный в данное творение? Значит, вы не понимаете что такое искусство, и вообще — «сторонник нацистов». Именно так ответил директор Эрмитажа Михаил Пиотровский в ответ на недоуменные вопросы: «А что это, собственно говоря, было?». «Мы заранее объяснили, что выставка антифашистская, поэтому все, кто выступает против этой выставки, — сторонник нацистов». «Искусство или не искусство — это все определяет музей. Это очень важный принцип».

Не менее категоричен искусствовед Александр Боровский, заявивший, что не приемлющие выставку — это «вечно вчерашние» люди, которым «пора, не боясь и не оглядываясь, дать такой прямой отпор… Не хотите — не ходите, не смотрите, не пущайте своих близких. Но не мешайте другим».

Вроде бы формально правильно. Не хочешь — не смотри. Но и другим не мешай. И все-таки хотелось бы вникнуть, чему именно настойчиво предлагается не мешать. На этот вопрос исчерпывающий ответ дает один из авторов композиции Джейк Чепмен в развернутом интервью журналу «Коммерсант-Власть». Интервью это настолько интересно, что стоит привести из него несколько цитат.