Суть науки Каббала. Том 1 - [23]

Говорящий, пишущий на каббалистическом языке имеет в виду передать нам только информацию по исправлению, по подъему снизу-вверх. И если у меня существует тоже только такое желание, только это я хочу услышать от него, тогда я его начинаю слышать. Иначе я могу читать каббалистические книги, но они совершенно не произведут на меня никакого нужного впечатления и не дадут мне ни энергии, ни знания, как подняться. Потому что я не желаю этого — я ищу другого: как гадать, как менять свою судьбу, каким образом я могу использовать Этот мир, получше его для себя приспособить, устроить.

Таким образом, только в той мере, в которой я желаю отдавать, уподобиться Творцу, приподняться, — в этой мере я начинаю слышать, читать, видеть, что они мне передают, и тогда это на меня воздействует. Поэтому вы можете 20-30 лет изучать то, что написано в книгах, а этот язык на вас не подействует, потому что вы на него не настроены, вы не ловите ту внутреннюю частоту, энергию, информацию, которая в нем есть.

Поэтому и говорится: «Есть изучающие хохма, и есть изучающие Каббалу» — есть изучающие просто для знания (хохма), а есть изучающие для того, чтобы уподобиться свету.

2.2.3. Язык каббалистов — это язык ветвей.

Язык ветвей означает, что он создан на основании указаний, полученных ветвями в нашем мире от их корней в высшем мире, являющихся эталоном для своих ветвей.

Эталоном — то есть желанием подражать тем, кто находится на более высокой ступени. Только тогда этот язык называется языком ветвей, — когда низшая ветвь знает, что она — ветвь и желает подняться к корню.

Нет ничего в низшем мире, что не брало бы свое начало и не проистекало бы из высшего мира. Корень, находящийся в высшем мире, заставляет соответствующую ему ветвь в низшем мире принять свою форму и приобрести свои качества.

Здесь надо добавить: если эта ветвь желает этого. Ведь иначе между ними нет связи. Здесь, естественно, подразумевается, что низший понимает, что он — низший относительно высшего, что на него все нисходит свыше и нисходит только для того, чтобы он правильно это в себя вобрал, исправился, поднялся и уподобился высшему.

Из связи корня с ветвью каббалисты создали словарный запас, позволяющий им говорить о духовных корнях высших миров, упоминая название низшей ветви, четко определяемой в ощущениях этого мира.

Каббалисты хотят нам что-то рассказать. Как они могут это сделать? Как мы объясняем что-то ребенку? На языке, который он понимает. Спросите мать, у которой есть, допустим, месячный ребенок, и она нам скажет, что она вполне понимает его. Она с ним разговаривает, и он ее понимает. Мы смотрим на этого младенца — он дергает руками, ногами, ничего не соображает, кричит. А она понимает его язык и может разговаривать с ним на его языке.

Так и каббалисты разговаривают с нами на языке нашего уровня. Они не говорят с нами на своем языке высшего уровня, — они объясняют нам в таком виде, в котором мы можем, на самом деле, воспринять действия чуть выше, чем наши, осознать внутренний смысл своих действий, своей ступени.

Что они желают нам передать? Они хотят рассказать нам о том, что находится внутри нашего мира, чтобы мы к этому устремились, чтобы мы начали подтягиваться к этому сами, чтобы мы поняли, чему мы можем уподобиться. То есть они дают нам связь между нашим состоянием и чуть более высоким. Как ребенку даешь в игре нечто чуть большее, чтобы он сделал маленькое усилие, нашел, каким образом это выполнить, совершил что-то новое и при этом внутренне обогатился. Так же и они относятся к нам.

Язык ветвей очень многообразен. Каббалисты на нем переговариваются и переписываются между собой. Они берут названия из нашего мира и с их помощью изображают весь высший мир, потому что в высшем мире нет названий. Но для нас они спускаются на наш низший уровень, чтобы объяснить все трансформации, которые мы должны в себе произвести.

Из связи корня с ветвью каббалисты создали словарный запас, так как любой объект ощущаемого нами мира дает нам точное название, указывающее на его высший корень, несмотря на то, что сам корень невозможно назвать никаким словом и звуком, поскольку он находится выше всякого воображения, то есть выше наших животных органов ощущений: зрения, слуха, обоняния, вкуса, осязания. Однако благодаря наличию ветвей, доступных ощущениям в нашем мире, словесное выражение высших корней обрело право на существование.

Если бы не существовало нашего мира, как бы общались между собой люди, находящиеся в высшем мире? Допустим, мы с вами существуем только в высшем мире, нашего мира нет. Тогда бы мы общались между собой мыслями.

А как бы мы общались между собой, если бы находились только в нашем мире? Использовали бы наш обычный словарный запас, звуки, музыку — все то, что производит человек.

Как же нам связаться с теми, кто находится и в нашем мире, и в высшем? Только по особому закону.

У находящихся в высшем мире есть свой словарь — словарь мыслей. Там не нужны слова, потому как находящиеся в высшем мире существуют в общем объеме, связанные между собой альтруистическими воздействиями, то есть находятся как бы в общем кли. Не надо никаких слов — как одному органу моего тела не нужны никакие слова, чтобы объяснить другому органу, каким образом они должны между собой взаимодействовать, — они связаны между собой.