Суть доказательств - [15]

— Может, и так, — возразил Марино. — Но в случае с мужем — предположим, что таковой бы у нее был, — я бы, по крайней мере, знал, кого подозревать. Я бы получил, черт возьми, ордер, а судья выписал постановление, чтобы этот псих не подходил к ней ближе чем на сто шагов.

— Тебе прекрасно известно, что запретительные судебные приказы не стоят даже потраченной на них бумаги, — вскипела я.

Злость выталкивала меня за границы самообладания. Не проходило года, чтобы на стол в анатомичке не поступало с полдюжины женщин, мужей и приятелей которых пытались сдержать запретительными постановлениями.

С минуту в кабинете стояла тишина.

— Предлагал ли офицер Рид прослушивать ее телефонную линию? — спросила я, обращаясь к Уэсли.

Он покачал головой:

— Это ничего бы не дало. Чтобы установить прослушивание, телефонной компании потребовался бы не только внушительный список звонков, но и убедительные доказательства того, что запугивание действительно имело место.

— У нее не было таких доказательств?

— К сожалению, не было. Прежде всего, Кей, мисс Мэдисон получала мало звонков. Те, о которых она сообщила, не позволяли сделать однозначный вывод о наличии угрозы. У нее не было даже записи звонков. Без всего этого разрешения на прослушку никто бы не дал.

— Судя по всему, — добавил Марино, — Берилл получала не более одного-двух звонков в месяц. И не вела их регистрацию, о которой ее просил Рид. А если и вела, то мы ее записей не нашли. Она даже не записала ничего на пленку.

— Боже мой! — пробормотала я. — Человека грозят убить, но, чтобы его жалобы приняли всерьез, требуется постановление конгресса.

Уэсли промолчал.

Марино хмыкнул.

— Ты ведь и сама в таком положении, док. Нет такой штуки, как превентивная медицина. Мы всего лишь чистильщики. Нам и шагу не дают ступить, пока не будет твердых улик. Вроде тела.

— По-моему, достаточно веским доказательством можно считать уже само поведение Берилл, — заметила я. — Прочти отчеты. Она выполняла практически все рекомендации офицера Рида. Он посоветовал установить сигнализацию — она установила. Порекомендовал ставить машину в гараж — она послушалась, хотя и собиралась переоборудовать гараж под офис. Спросила об оружии, а потом пошла и купила пистолет. И звонила Риду сразу после звонка убийцы. Не ждала, не тянула, а немедленно связывалась с полицией.

Бентон, вздохнув, начал раскладывать на столе фотокопии писем Берилл из Ки-Уэста, полицейские отчеты и фотографии, сделанные во дворе, в доме и, наконец, в спальне, где и нашли тело. Он раскладывал документы молча, с каменным лицом, посылая ясный сигнал, что пора идти дальше, что споры и препирательства пора прекратить. Что сделала и чего не сделала полиция, уже не важно. Важно поймать убийцу.

— Меня беспокоит отсутствие последовательности в его действиях. С одной стороны, характер и манера угроз указывают на психопатическую личность. На человека, преследовавшего и угрожавшего Берилл на протяжении нескольких месяцев, но не знавшего ее лично. Несомненно, что главное удовольствие ему доставляли фантазии. Это фаза предшествия. Он ее исчерпал. Удар последовал, когда она обманула его ожидания, уехав из города. Может быть, он испугался, что она исчезнет насовсем, и поэтому убил ее сразу после возвращения.

— То есть дамочка испортила ему праздник, — вставил Марино.

Уэсли продолжал разглядывать фотографии.

— Я вижу здесь сильную злость, ярость. И здесь же начинает проступать непоследовательность. Особенно это заметно вот тут. — Он постучал по фотографии. — У нее изуродовано лицо. Лицо — это и есть личность. В типичных случаях во время убийств, совершенных сексуальным садистом, лицо жертвы остается нетронутым. Она лишена индивидуальности. Она — символ. В некотором смысле в глазах убийцы она лишена лица. Она для него никто. Чаще всего объектом мутиляции[6] становятся области груди и половых органов. — Бентон помолчал, пожал плечами. — В убийстве Берилл присутствует личностный элемент. Порезы на лице, множественные раны на теле — явный выход за пределы необходимости. Все это указывает на то, что этот человек все-таки знал Берилл лично. Возможно, даже хорошо. Убийца был одержим именно ею. Но это не согласуется с наблюдением за ней издалека, преследованием, что характерно для постороннего, чужого.

Марино снова потянулся за револьвером и, покрутив бесцельно барабан, подал голос:

— Хотите услышать мое мнение? Думаю, у психа комплекс бога. Пока ты играешь по его правилам, он тебя не трогает. Берилл нарушила правила, когда уехала из города и повесила табличку «Продается». Забавы кончились. Поступил не по правилам — вот тебе наказание.

— Как бы ты его охарактеризовал? — спросила я Бентона.

— Белый. От двадцати пяти до тридцати пяти. Умен. Рос без отца. В детском возрасте, возможно, подвергся насилию. Физическому или психологическому. Может быть, тому и другому. Одиночка. Это, однако, не значит, что он живет один. Не исключено, что женат. Ведет двойную жизнь. Мир видит одного человека, но не замечает его темной стороны. Обсессивно-компульсивен. Вуайерист.

— Здорово! — съязвил Марино. — Такое описание подходит половине психов, с которыми я работал.