Существование Бога - [170]
Из существования Бога не следует, что должна существовать вселенная описанного типа. В 6 главе я утверждаю, что независимо от того, требует ли Его благость создать какую-то вселенную или нет, Его всеблагость не требует, чтобы, создавая вселенную, Он с необходимостью создал ее именно такой. Бог не может создать наилучший из возможных миров, поскольку такой мир невозможен. Однако Он может создать мир, относящийся к типу лучших миров. Любой мир такого типа будет содержать в себе все виды блага, и другие миры будут лучше него только в том случае, если они будут содержать больше примеров каждого из этих видов благ или большую степень благ этих видов. К тому же, обладая свободой выбора между добром и злом, человеческие свободные агенты имеют в своем распоряжении уникальный вид блага, которым не обладает Сам Бог. Все другие блага, существующие в мире (сознание, сила, красота, разумность и так далее) доступны Богу; или же, если эти блага (любовь, сотрудничество) требуют наличие других существ, с которыми Бог бы взаимодействовал, они могут быть созданы Богом в мире, причем, это могут быть существа, совершенно отличные от нас. Но, разумеется, предоставить человеческим свободным агентам свободу выбора между добром и злом – значит пойти на риск того, что в результате неправильного выбора будет выбрано зло. Именно из-за этой неполноценности [нашего мира] я полагаю, что создать мир, в котором (наряду с другими вещами) были бы человеческие свободные агенты, будет в равной степени хорошим действием – таким же хорошим, как создание мира, тождественного этому, но без таких свободных агентов. Но если должен быть [создан] мир, содержащий в себе таких агентов, то они должны быть телесными, и мир должен управляться простыми естественными законами. И можно будет ожидать от него все остальные общие черты нашего мира, которые я уже описал. Упорядоченность вселенной, вероятно, приведет к тому, что ей будет присуща красота, свойственная поведению содержащихся в ней физических объектов. Вероятно, можно ожидать, что Бог создаст прекрасную вселенную, и наша вселенная именно такова. Если Бог создает свободных моральных агентов, то они будут существами, наделенными способностью к богопознанию, и Бог будет до некоторой степени (не слишком ограничивая их свободу) стремиться открыть Себя им. Если же они часто совершают неправильный выбор и становятся порочными, Бог вынужден помогать им вернуться на праведный путь. Поэтому мы можем ожидать и определенные исторические события, и некоторые свидетельства о нарушениях законов природы того типа, которые были описаны в 12 главе. И хотя зло по большей части необходимо для достижения многих из этих целей, существует количественный предел зла, которое Бог позволяет людям (и животным) причинять ради добра, которое оно делает возможным. Но даже и с учетом этого, если Он позволяет нам страдать так сильно, как мы действительно страдаем, Ему необходимо обеспечить компенсацию после смерти для тех, чьи страдания были слишком велики, а также, возможно, воплотиться для того, чтобы разделить наши страдания. Присоединение к гипотезе теизма этих дополнительных гипотез усложняет ее, но (я утверждаю это в 11 главе) не очень сильно. В отсутствие этого усложнения вероятность того, что Бог создаст мир таким, как я описал, будет равна вероятности действия лучшего вида, а значит, будет составлять 1/2. Но если мы должны дополнить и усложнить теизм для того, чтобы учесть количество зла в мире, то вероятность, что Бог создаст вселенную нашего типа, будет немного меньше. Если е – это все вышеперечисленные аргументы, к—тавталогичное фоновое знание, a h – гипотеза теизма, то можно сказать, что вероятность P(e\h&k) = 1/3. С большей или меньшей точностью, моя позиция просто состоит в том, что наш мир относится к тому типу миров, которые, с учетом свойств, присущих Богу, Он вполне мог бы создать. (Я утверждаю, что хотя существование животных – несмотря на зло, необходимое для того, чтобы осуществить возможность некоторого добра, связанного с ними, – это благо, тем не менее создание Богом животных не будет, даже отчасти, лучшим или в равной степени лучшим видом действия, а значит, мы не можем приписать столь высокую вероятность созданию Богом животных).
Так какова же, в конечном счете, внутренняя вероятность пропозиции е (при тех значениях е и к, которые заданы выше), то есть вероятность того, что е возникнет, независимо от того, истинен теизм или нет? Из аксиом вероятностного исчисления следует, что вероятность любого суждения, основанная на любом другом суждении, представляет собой сумму вероятностей каждого из различных способов, с помощью которых первое суждение было бы истинным по отношению к данным второго суждения, например, P(p\r) = P(p&q\r) + P(p&¬q|r). Примеры это прояснят. Вероятность, основанная на некоторых свидетельствах того, что Джонс совершил преступление, представляет собой сумму вероятностей того, что Джонс совершил преступление вместе со Смитом, и что Джонс совершил его без Смита. Итак, для установленных нами h, e и k,
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Что такое событие?» — этот вопрос не так прост, каким кажется. Событие есть то, что «случается», что нельзя спланировать, предсказать, заранее оценить; то, что не укладывается в голову, застает врасплох, сколько ни готовься к нему. Событие является своего рода революцией, разрывающей историю, будь то история страны, история частной жизни или же история смысла. Событие не есть «что-то» определенное, оно не укладывается в категории времени, места, возможности, и тем важнее понять, что же это такое. Тема «события» становится одной из центральных тем в континентальной философии XX–XXI века, века, столь богатого событиями. Книга «Авантюра времени» одного из ведущих современных французских философов-феноменологов Клода Романо — своеобразное введение в его философию, которую сам автор называет «феноменологией события».
В книге, название которой заимствовано у Аристотеля, представлен оригинальный анализ фигуры животного в философской традиции. Животность и феномены, к ней приравненные или с ней соприкасающиеся (такие, например, как бедность или безумие), служат в нашей культуре своего рода двойником или негативной моделью, сравнивая себя с которой человек определяет свою природу и сущность. Перед нами опыт не столько даже философской зоологии, сколько философской антропологии, отличающейся от классических антропологических и по умолчанию антропоцентричных учений тем, что обращается не к центру, в который помещает себя человек, уверенный в собственной исключительности, но к периферии и границам человеческого.
Опубликовано в журнале: «Звезда» 2017, №11 Михаил Эпштейн Эти размышления не претендуют на какую-либо научную строгость. Они субъективны, как и сама мораль, которая есть область не только личного долженствования, но и возмущенной совести. Эти заметки и продиктованы вопрошанием и недоумением по поводу таких казусов, когда морально ясные критерии добра и зла оказываются размытыми или даже перевернутыми.
Книга содержит три тома: «I — Материализм и диалектический метод», «II — Исторический материализм» и «III — Теория познания».Даёт неплохой базовый курс марксистской философии. Особенно интересена тем, что написана для иностранного, т. е. живущего в капиталистическом обществе читателя — тем самым является незаменимым на сегодняшний день пособием и для российского читателя.Источник книги находится по адресу https://priboy.online/dists/58b3315d4df2bf2eab5030f3Книга ёфицирована. О найденных ошибках, опечатках и прочие замечания сообщайте на [email protected].
Эстетика в кризисе. И потому особо нуждается в самопознании. В чем специфика эстетики как науки? В чем причина ее современного кризиса? Какова его предыстория? И какой возможен выход из него? На эти вопросы и пытается ответить данная работа доктора философских наук, профессора И.В.Малышева, ориентированная на специалистов: эстетиков, философов, культурологов.