Суперсыщик Калле Блумквист рискует жизнью - [28]

Бывая в гостях у Сикстена раньше, они узнали, что глобус развинчивается на две половинки. Сикстен иногда развлекался, свинчивая и развинчивая его, и потому глобус был немного потерт вокруг экватора. Судя по глобусу Сикстена, огромные территории Экваториальной Африки были еще не исследованы, так как там виднелись сплошные белые пятна.

Разумеется, существовал известный риск, что Сикстен вдруг развинтит свой глобус и найдет там Великого Мумрика, – так думали и Андерс и Калле. Но чем была бы война Роз, если бы не риск?

– Думаю, основное мы уже видели, – выразительно произнес Андерс, обращаясь к Еве Лотте.

И она с облегчением покинула свой пост у окна.

– Да, спасибо, – сказал Калле с довольной ухмылкой, – навидались разных видов, сколько нам нужно… А теперь – бежим!

– Кок-у-дод-а? – с любопытством спросила Ева Лотта.

– Вов-гог-лол-о-боб-у-сос! – ответил Калле.

– Зоз-дод-о-рор-о-вов-о! – обрадовалась Ева Лотта.

Сикстен в бешенстве уставился на них, когда они начали лолокать. Так называл он их тайный язык.

– Заглядывайте, когда захотите увидеть еще какие-нибудь водонапорные башни, – только и сказал он.

– Да, пожалуйста, – пригласил их и Юнте, бросив на Белых Роз насмешливый и высокомерный взгляд своих карих, похожих на перчинки глаз.

– Блохастые пудели! – словно подводя итог их визиту, произнес в заключение Бенка.

Белые Розы проследовали за дверь, которая жалобно проскрипела, когда они открыли ее.

– А дома у тебя дверь скрипит,

и это не глупо, если она не вопит, –

запел Андерс. – Что если тебе взять и немного смазать ее, чтобы она не визжала?

– А что, если тебе пойти домой и накрыться с головой одеялом? – спросил Сикстен.

Белые Розы вернулись в свою штаб-квартиру. Тайник был выбран, теперь осталось только решить, когда и как засунуть в глобус Великого Мумрика.

– Когда полная луна воссияет в полночь, – самым загробным голосом произнес Андерс, – Великий Мумрик будет препровожден в новое место своего отдохновения. А вот рыцарь и муж, коему предначертан этот подвиг.

Ева Лотта и Калле одобрительно кивнули головой. Ясное дело, это был бы блестящий заключительный аккорд – пробраться в комнату Сикстена, пока он спит.

– Вот будет здорово! – сказала Ева Лотта, угощая друзей шоколадками из коробки, которую достала из ящика комода. Теперь она просто купалась в лакомствах, которыми в последнее время ее осыпали со всех сторон. Как абсолютно справедливо писал об этом среди прочего в своей статье тот самый редактор: «Маленькой популярной Еве Лотте приходится в эти дни сталкиваться с доказательствами того, сколь высоко оценили ее подвиг со всех сторон. Знакомые и незнакомые посылают ей подарки. Карамельки, шоколад, игрушки и книги можно увидеть в сумке любезного почтальона Петерссона, которые он доставляет от всех ее многочисленных друзей, охотно проявляющих к ней участие в тот момент, когда она столь незаслуженно оказалась замешанной в этой мрачной трагедии».

– А что ты станешь делать, если Сикстен проснется? – спросил Калле.

Андерса, похоже, это ничуть не задело. – Скажу, что пришел спеть ему колыбельную и присмотреть, чтобы он не сбросил с себя одеяло…

– Хи-хи, – хихикнул Калле. – Послушай-ка, маленькая популярная Ева Лотта, дай-ка мне еще одну шоколадку, и ты станешь по меньшей мере популярной вдвойне.

Сидя на своем захламленном, по-домашнему уютном чердаке, они ели шоколад, пока коробка не опустела, и строили планы до самого вечера. Они радовались новому походу против Алых. Ах, какое все же замечательное изобретение эта война Роз! В конце концов они покинули штаб-квартиру. Им пора было «на поле битвы», как выражался Андерс. Быть может, вынырнет что-нибудь подходящее. А если не найдется ничего другого, то всегда будет возможность пойти и спровоцировать небольшую стычку с Алыми. Они спустились вниз по веревке, и Ева Лотта бездумно сказала:

– Да, да, веселые забавы деток, веселые невин…

Но тут она осеклась и совершенно побелела. Рыдание сорвалось с ее губ, и она быстро убежала прочь.

В тот день она больше не играла.

11

– Это случится сегодня ночью, – несколько дней спустя сказал Андерс.

Попытку перенести Великого Мумрика в глобус Сикстена по разным причинам пришлось несколько раз откладывать. Во-первых, нужно было дождаться полнолуния. Полнолуние было просто необходимо; при свете луны все волшебно и прекрасно, к тому же полнолуние имеет то преимущество, что позволяет ориентироваться в комнате, не требуя специального освещения. А во-вторых, в семье почтмейстера гостили в эти дни две молодые тетки Сикстена.

– Разве можно забраться в дом, где в каждом углу торчит молоденькая тетушка? – ответил Андерс, когда Калле спросил его напрямик, выйдет ли когда-нибудь что-либо из их затеи или нет. – Понимаешь, чем больше людей в доме, тем более велик риск, что кто-то из них проснется и все испортит. Понимаешь?

– Да, тетки иногда ужасно чутко спят, – согласился с ним Калле.

Итак, Сикстена, к его великому удивлению, начали непрерывно спрашивать, как поживают его тетки и сколько времени они еще останутся… В конце концов Сикстен пришел в ярость.

– И что вы вечно привязываетесь ко мне с моими тетками! – возмутился он, когда Андерс в десятый раз завел о них разговор. – Что они, мешают тебе?