Суперпапа: развивающие игры - [2]

Пусть он еще и непонятный для младенца, но, безусловно, мирный и добрый. Понять собственного ребенка (как и любого другого человека) проще, если поставить себя на его место. У вечно занятого отца может не найтись времени на попытки представить себе мир глазами ничего не знающего о нем младенца, но их стоит делать.

Сейчас прозвучит излишне лирично, но повторное освоение и изучение вместе с собственным ребенком простейших и привычных законов бытия – это как шанс вернуться в прошлое, но уже с обширным опытом и завидным багажом знаний. И ты вдруг понимаешь, насколько прекрасен и прост этот мир глазами ребенка, если еще ничего не знать о социальных условностях и жизненных стереотипах. Когда смотришь незамыленным оком невинного дитяти с чистой совестью, язык не поворачивается быть пессимистом и говорить на обыденные темы вроде: «как все плохо» или «правительство во всем виновато», потому что в этот момент как никогда ясно ты понимаешь, что сила тяжести – она одинакова для всех, как и все остальное. Реальность одинакова для всех, вопрос в том, как ты ею пользуешься. Господи, о таких умных вещах говорю. Став отцом, я, кажется, здорово поумнел.

Люблю своего сына, он открыл мне глаза, за что я ему теперь очень обязан. Вопрос, кто кого выращивает человеком, стал для меня очень спорным на данном этапе родительства, но это, вероятно, потому, что подростковый возраст моего чада еще впереди… Но давай о проблемах более насущных. Как понять, чего же именно требует в данный исторический момент твой карапуз, если обо всем, чего бы ни хотел, он может сказать только плачем?

Точки и тире детского плача

Значит так, аксиома первая: плачет он по-разному. Да, а если тебе кажется, что одинаково, спроси у жены, где в доме гигиенические палочки – тебе нужно.

Аксиома вторая: плачет он не хаотично – каждый вид рева соответствует конкретной потребности. Не помогли палочки – посети лора, а плачет он особенным образом на каждый жизненный случай.

И аксиома третья, последняя – ты плакал бы точно так же, если бы не освоил речь и стереотипы поведения взрослого дядьки. Это значит, что если бы ты руководствовался только первичными эмоциями, как твой ребенок, то ныл бы точно так же (эмоции-то врожденные!). Из аксиомы третьей следует вывод, что ты сможешь понять, чего именно требует младенец, когда перестанешь умничать и представишь, какой звук издал бы сам, если бы очень хотелось кушать, в туалет, сменить мокрую одежду, заслониться от света или подышать свежим воздухом, кого-то позвать или если бы у тебя что-то болело. Для большей реалистичности представления нужно вообразить, что удовлетворить свою потребность самостоятельно ты не можешь, а силы терпеть уже на пределе…

Но не буду томить. Коротко опишу основные виды плача, а остальное освоишь сам на практике, если не будешь от нее отлынивать.

Итак, когда ребенок хочет есть , то он не хныкает. Плачет он настойчиво-нетерпеливо, издавая звук «а-а-а-а». Плачет громко, и успокоить колыбельной его в этом случае не получится. Он громко и откровенно орет – это требование еды.

Когда абсорбирующая функция подгузника исчерпана и у ребенка мокрая попа , он плачет совершенно по-другому. Малыш не кричит во все легкие, потому как угрозы жизни нет (как в случае с голодом), но ему чертовски неприятно. Представь, что ты после купания натянул штаны на мокрые плавки и в таком виде куда-то идешь. Ты-то, конечно, не стонешь, идешь и сдерживаешься, но если бы был пьян, то издавал бы приблизительно такой звук, как и твой описавшийся ребенок, а именно нудное и хныкающее «м-м-м-м». Не резкое, а протяжное и просящее (не требующее, как при голоде, а именно просящее).

Если у малыша колики , то его плач совсем не похож на тот рекламный. Надо понимать, что колики – это не постоянная ноющая боль, а резкий укол, заставляющий ребенка вскрикнуть и точно так же резко замолчать, когда боль пройдет. Когда ребенку болит, он скорее отрывисто кричит, а не плачет, кроме того, при коликах он еще поджимает ноги. Резкий крик – выражение боли у младенца.

Когда ребенок просто хочет подозвать к себе компанию (чаще всего – мать), то орет он особенно, поворачивая голову в сторону предполагаемой дислокации объекта требования. Звук получается призывным и прекращается, как только приблизишься к ребенку.

Когда твоему чаду неудобно (мешает пеленка, многослойная одежда, жара, яркий свет, его поза или что-то еще), оно начинает нудно хныкать, как хныкал бы ты (и хныкал я), когда вместо «Сохранить» нажал «Не сохранять» при выходе из только что написанной огромной главы. Тогда в мыслях крутится что-то вроде «у-у-у-у, нечестно» и примерно так, за исключением «нечестно», звучит плач уставшего и раздраженного ситуацией ребенка.

Вообще, все это не так и сложно запомнить. Я приблизительно усвоил, чего хочет мой малыш в каждый конкретный момент на протяжении первых двух недель пребывания дома, когда взял отпуск, чтобы помочь растерянной и уставшей после родов жене. Поскольку гением меня назовешь вряд ли, то предполагаю, что при аналогичном желании и минимальных усилиях с твоей стороны ты так же быстро сможешь разобраться в потребностях молодого человека в детской кроватке. А от понимания к спокойствию – полшага – своевременное удовлетворение требования, всего-то.