Сунь Укун — царь обезьян - [49]

– Не остановиться ли нам на ночлег? – сказал Сюаньцзан. – А на рассвете двинемся в путь.

Он подстегнул коня, и очень скоро они добрались до деревни.

По улице торопливо шел паренек в синей куртке, с полотняной повязкой на голове, в соломенных туфлях с завязками, полы одежды подоткнуты, штаны закатаны, в руке – зонт, на спине – узел.

– Как называется это место? – спросил Сунь Укун.

Вместо ответа парень грубо его оттолкнул и крикнул:

– Еще у кого-нибудь спроси! А ко мне не приставай, у меня и так хлопот полон рот.

– Не надо кричать, – с улыбкой сказал Сунь Укун. – Может, я тебе еще пригожусь. – И он свободной рукой так придавил паренька, что тот шевельнуться не мог. – Узел у тебя здоровенный, – продолжал между тем Сунь Укун, – значит собрался ты в дальний путь. Так вот, если хочешь, чтобы я тебя отпустил, говори правду, кто ты такой и куда направляешься.

И парню пришлось рассказать все как есть.

– Зовут меня Гао Цай. Я – слуга Гао, нашего старосты. У Гао есть дочь на выданье; так вот, три года назад девушку похитил оборотень и держит ее под замком. Староста дал мне денег и велел найти буддийского монаха, который помог бы избавиться от оборотня. Нашел я нескольких монахов, но все никудышные, сделать ничего не смогли. Отругал меня староста и снова послал на поиски. А тут, на свою беду, я вас повстречал. Отпустите же меня!

– Знаешь, парень, – сказал Сунь Укун, – не на беду ты нас повстречал – на счастье. Незачем тебе никуда ходить. Мы можем усмирить любого оборотня. Так и скажи своему хозяину.

Все втроем они пришли к дому старосты, и когда тот узнал от слуг, что к нему пожаловали паломники за священными книгами, которые могут усмирить любого оборотня, он обрадовался и вышел гостям навстречу. Каково же было его удивление, когда он увидал, что один из монахов – безобразная на вид обезьяна.

– Что ж ты, мерзавец, погубить меня хочешь? – в испуге закричал на слугу хозяин. – Мало мне одного оборотня, так ты второго привел!

Услышав это, Сунь Укун сказал:

– Я хоть и страшноват с виду, но кое на что все же гожусь. Могу, к примеру, усмирить вашего зятя-чудовище и вызволить вашу дочь.

Услышав это, хозяин пригласил гостей в дом и рассказал им, что у него три дочери, две еще в детстве были просватаны, а к младшей Цуйлань, Бирюзовой Орхидее, три года назад посватался парень, откуда-то пришедший в деревню.

– Парень хороший, – сказал хозяин. – Работящий. Я и подумал: пусть станет моим зятем. Первое время все шло хорошо, а потом вид у парня стал меняться – на шее выросла щетина, а лицо превратилось в настоящее свиное рыло. Я уже не говорю о том, что есть он стал за пятерых. Но мало этого. Он стал посылать туман, тучи и ветер и запугал всю семью. Мы поняли, что парень – оборотень.

– Сегодня же ночью я с ним расправлюсь, – заявил Сунь Укун. – Только сперва мне его покажите.

Когда они подошли к дому, где жил оборотень, Сунь Укун увидел, что открыть дверь не так-то просто – замок был залит медью.

Тогда Сунь Укун с силой ударил по замку посохом и высадил дверь. Внутри было темно.

– Дочка! Ты здесь? – позвал староста.

– Здесь! – едва слышно отвечала дочь.

Хотя волосы у девушки были растрепаны, а лицо все в грязи, она была удивительно хороша. Подойдя к отцу, девушка горько заплакала.

– Не плачь! – стал утешать ее Сунь Укун. – Лучше скажи, где оборотень.

– Не знаю, он куда-то ушел на рассвете, – ответила девушка.

– Уведите дочь, – обратился Сунь Укун к старосте, – а я останусь здесь. Дождусь оборотня и покончу с ним.

Старый Гао тотчас же увел дочь. А Сунь Укун произнес заклинание, встряхнулся, принял облик дочери хозяина, уселся и стал ждать оборотня. Через некоторое время поднялся ветер, в воздухе закружился песок, полетели камни.

Но вот ветер утих, и в воздухе появился оборотень, весь покрытый черной щетиной, со свиным рылом и огромными ушами. Ряса из темного грубого холста вся в заплатах, подпоясана пестрым полотенцем.

Увидев оборотня, Сунь Укун притворился больным и застонал. Оборотень, ничего не подозревая, обнял его и собрался чмокнуть в морду.

«Уж не хочет ли он со мной позабавиться?» – подумал Сунь Укун, едва сдерживая смех, и дал оборотню подножку. Тот растянулся на полу.

– Ты сердишься на меня, дорогая? – пытаясь подняться с полу, спросил оборотень.

– Нет, не сержусь, – отвечал Сунь Укун. – Но ведешь ты себя недостойно. Только и знаешь, что обниматься да целоваться, а мне нездоровится. Вдобавок отец с матерью попрекают меня. Говорят, что ты оборотень и всю родню отпугнул.

– Ну что я им сделал плохого? И двор мету, и канавы рою, и кирпич таскаю и черепицу, возвожу стены. Пашу, бороню, сею пшеницу, сажаю рис – в общем, не убыток от меня, а прибыток. Ты в шелку да в золоте ходишь. Ешь и пьешь вволю. Чего же еще надо?

– Все равно родители говорят, что ты позоришь их доброе имя. Думаешь, мне это приятно?

Сказав так, Сунь Укун принял свой настоящий вид, схватил оборотня и крикнул:

– Ну-ка, посмотри, кто перед тобой!

Оборотень посмотрел и обмер. Он сразу узнал в Сунь Укуне ту обезьяну, которая пятьсот лет назад учинила бунт в небесных чертогах. Быстро сбросив с себя телесную оболочку, оборотень обернулся вихрем и улетел прочь.