Сунь Укун — царь обезьян - [13]

Остаток дня Сунь Укун провел у пещеры, играя и забавляясь с остальными учениками и с нетерпением ожидая наступления ночи. И вот, как только стемнело, он вместе с другими отправился на покой и притворился спящим, стараясь дышать ровно и спокойно. А надобно вам знать, что в горах ночной стражи не отбивают и определить время трудно. Поэтому Сунь Укун отсчитывал каждый свой вдох и выдох и так узнавал время. Когда, по его подсчетам, стала приближаться третья стража, он потихоньку встал, натянул на себя одежду и крадучись вышел.

Он направился во внутренние покои патриарха, подошел к черному ходу и увидел, что дверь приоткрыта.

«Так я и знал, – с радостью подумал царь обезьян, – учитель желает дать мне наставления, поэтому и не запер черный ход». Сунь Укун направился прямо к ложу патриарха и увидел, что тот сидит, поджав ноги и повернувшись лицом к стене. Не дерзнув разбудить учителя, Сунь Укун опустился у ложа на колени. Вскоре патриарх проснулся, и Сунь Укун обратился к нему с такими словами:

– Учитель, я давно здесь дожидаюсь, преклонив колена!

Услыхав знакомый голос, патриарх быстро оделся и, сев на постели, закричал:

– Ты почему не спишь? Зачем явился ночью в мои покои?

– Лишь потому я дерзнул явиться пред ваши очи, что накануне вы подали мне знак в своих речах, велев явиться в третью стражу через черный ход, дабы внять вашим наставлениям, – ответил Сунь Укун.

Патриарх остался весьма доволен таким ответом и про себя подумал: «Этот малый и в самом деле порождение Земли и Неба, не то ему не понять бы моих условных знаков».

– Нас с вами здесь никто не слышит, учитель, – продолжал Сунь Укун. – Молю вас, откройте тайну вечной жизни. Вовек не забуду подобной милости!

– Суждено, видно, тебе достичь бессмертия, – молвил патриарх, – раз ты сумел понять условный знак, и я охотно открою тебе тайну вечной жизни. Слушай же меня внимательно!

Сунь Укун отвесил земной поклон, снова опустился на колени и, прочистив уши, приготовился слушать наставления патриарха. И сказал учитель:

Вот скрытая, ценная, мощная тайна,

всеобщая Истина-суть;

О жизни в безмерной любви милосердной —

иного учения нет.

Вся истина сосредоточена в главном:

чтоб дух совершенствовать свой

И свято хранить бесценную тайну,

не открывать никому.

Ученье не смей разглашать,

Тайну в себе сохраняй,

Благие мои наставленья усвоив,

к успеху отыщешь пути.

Старайся запомнить каждое слово,

великая польза в любом.

Отринув зловредные мысли-желанья,

душевный покой обретешь.

Душевный покой обретешь

И чистоту заодно.

Поднимешься на киноварную башню,

узришь луну, а на ней

Яшмовый заяц укрыт, а на солнце

ворон укрыт Золотой.

Тесно сплетенных змею с черепахой

ты тогда обретешь.

Тесным сплетеньем таким

Жизнь укрепится твоя,

Лотос тогда золотой возможешь

в пламени плавить-растить,

Суть и природа пяти элементов

будут послушны тебе,

И по заслугам сравняешься с Буддой

и наимудрейшими ты.

Выслушав патриарха, Сунь Укун возликовал. Он крепко запомнил все, что сказал ему Суботи, и, почтительно поблагодарив за оказанную милость, вернулся к себе.

– Уже рассвело! Вставайте! – крикнул он своим товарищам. И нарочно стал с шумом убирать постель.

Те спали крепким сном и не имели понятия о великом событии, свершившемся ночью.

Прошло еще три года. И вот однажды, читая проповедь, патриарх спросил:

– А где же Сунь Укун?

– Я здесь, учитель, – выступив вперед и опустившись на колени, отвечал царь обезьян.

– Многое ли ты постиг за это время? – спросил патриарх.

– Я постиг в известной мере суть законов Будды и чувствую необыкновенный прилив сил, – почтительно отвечал Сунь Укун.

– Ну что же, – молвил патриарх, – в таком случае тебе остается лишь обучиться тому, как уберечься от трех бедствий.

– А разве тот, – спросил Сунь Укун, – кто постиг Великое учение и стал бессмертным, не избавлен от всяческих бедствий?

– Нет, – отвечал патриарх. – Даже Солнце и Луна бессильны перед ними. Пройдет пятьсот лет, и Небо пошлет Гром, который поразит тебя. Спасешься от Грома, еще через пятьсот лет Небо пошлет на Землю Огонь, который испепелит тебя. Спасешься от Огня, Небо еще через пятьсот лет пошлет Ветер, который обратит твое тело в прах.

От страха волосы у Сунь Укуна встали дыбом, и, распростершись у ног патриарха, он стал умолять:

– Сжальтесь надо мной, о великий! Научите, как избавиться от этих трех бедствий. Подобной милости я никогда не забуду.

– Будь ты как все люди, – отвечал патриарх, – я сделал бы это без труда. А так не могу.

– Чем же я отличаюсь от людей? – спросил Сунь Укун. – Голова у меня круглая, по земле я на двух ногах хожу. У меня девять отверстий и четыре конечности и внутренности такие же, как у человека.

– На человека ты и вправду похож, – молвил патриарх, – только лицо у тебя чересчур маленькое.

– Подумаешь, какая важность, – смеясь, возразил Сунь Укун, трогая свои щеки. – Пусть лицо у меня маленькое, зато подсумок есть! Разве это не достоинство?

– Так и быть, – сказал патриарх. – Научу я тебя, как спастись от трех бедствий, есть для этого два способа. Тот, что зовется способом Большой Медведицы, включает в себя тридцать шесть превращений, он полегче. Тот, что зовется способом звезды Земного Исхода – семьдесят два превращения, он посложнее.