Сумрачный рай самураев - [20]

Шрифт
Интервал

- Лицо изнасилованной пионерки-героини, распятой вверх ногами на дверях обкома. Мгла замороженного мужества выстлала глаза. Лицо белое, как прокладки на каждый день.

- Белое, как что?

- Узнаешь еще.

Я не могу позволить себе страха. Дай ему только сорваться с цепи, и он побежит по нервам, сосудам и чакрам, трубя в охотничий хриплый рожок.

Трудно собирать себя по кусочкам - остаются лишние детали. В душе астральная астма, ледяная лихорадочная вьюга, хмельная, холодная мята метели... Метель мутна, и небо кроет матом...

Я завтра увижу сон. Снег. Питер. Я везу санки с трупом. Вгляжусь и пойму, что везу сама себя. Это я там - с желтым ужасом вместо лица. Дайте мне только разум, и я его тотчас лишусь...

- Опиши мне свой ужас, - просит меня Пан. - Какой он?

- Ну... Как уж, пресмыкающийся в груди и высасывающий легкие. Ничего, словом, страшного.

- Хм. Рано тебя еще отпускать. Все еще поэтична. Дура, словом.

Ударили по левой щеке - подставь правую. А когда щеки закончатся?

Он улыбается мне в лицо так, словно в это лицо плюет. Потом прячет улыбку, как прячут, небрежно скомкав, прочитанное и утратившее ценность письмо.

Вот он курит, генерируя витиеватые кольца. Кольца повисают, как связки трепетных синих сушек. Но только стрелять у него сигареты - как просить у нищего взаймы. Точнее у богатого, нищие все же щедрее.

Я не могу сказать, где я, потому что само пространство вокруг не постоянно, а течет, не теряя, впрочем, жесткости. Как стальной пластилин.

Вот синее озеро, черный дом, серое небо. Или, напротив, черное небо, синий дом, серое озеро. Все может быть там, где ничего возможного нет. Есть только больные, ледяные сны.

Дома и стены помогают, особенно когда твой дом - тюрьма. Есть, по крайней мере, обо что лбом биться.

- Бился один такой, - усмехается Пан. - Бодался теленок с Буддой. Будда не отелился, а теленок дуба дал. А вот тебе буддистский коан: что думает уж на сковородке о содержании холестерина в растительном масле?

- Он видит: стоим мы двое. И думает: "Почему тот, что посередине, такой дебил?"

- Ответ достойный Аристотеля. Бездарный, словом, ответ.

Интересно наблюдать за подземными птицами. Здесь даже соколы летают по-пластунски. В том небе, к которому я привыкла, жил веселый солнечный Бог, и оно называлось "Не-Боль". На этом же сером, как пыльные кирзовые сапоги, покрывале стоит клеймо "Не-Бог". Зачем меня не дострелили?

Свинцовой черной ясностью хмелеет голова. Процесс идет. Служба спит...

- Как дела, детка-нимфетка?

- Негры говорят: "Дела, как кожа бела".

- Все шутки играешь? Не в духе чо ли?

- Не в теле, блин... Беспробудная трезвость достала.

- Всему свое пространство. Здесь нельзя. Зато ты мне нравишься нынче. Загорелая такая. Как финик. И шрам на виске, как след ящерицы на песке. Глаза только пока тебе не удались.

- Что с ними не так?

- Никакие. Цвета дохлой птички. И взгляд. Его не уловишь. Легче ртуть удержать в ладонях.

- Не надоело за мной следить?

- Шоу визионеров должно продолжаться вечно. Человека всегда будут проверять на вшивость.

- А вшей - на человечность?

Нужно попробовать не спать в царстве вечного сна. Все равно всегда эти сны кончаются одинаково: свистящая безнадежность рассекает скальпелем сердцем, пробуждаюсь в холодном поту и горячих соплях. Противно...

- Да, рыцари пиджака и пистолета хорошо над тобой поработали.

- Рыцари бачка из туалета, - возражаю я.

- Из сортира.

- Какая разница?

- Узнаешь еще.

Ну-ну. Скверное у меня было будущее, зато теперь будет славное прошлое.

Интернет. Это забавно, оказывается. Особенно когда канал восемь гиг в секунду. Оказывается, вверху на Земле прошло тринадцать лет. Девяносто девятый год. Оказывается, мой бессмертный приговор пересмотрен. Он найден слишком нежным.

- Ну что, куколка, растишь в себе бабочку Психею? Пожелания есть?

- Хочу отца увидеть.

- Невозможного требуешь.

- Естественно. Все остальное я возьму сама.

Интересно, когда из спины испарятся воспоминания цинкового стола в морге? Тогда меня навсегда оставила часть моего существа, отвечающая за привычку марать снег бумаги птичьими следами стихов. Снег бел и чист всегда. Грязь на нем - лишь с наших ног.

- Мягкость и гибкость побеждают силу и зло.

- Давай не будем про "Будосесинсю". В России пуля - Гуру.

Пустыня, подернутая рубчатой рябью зноя. Из ребра горизонта диванными пружинами выпрыгивают гнутые смерчи. Они пиявками присасываются к небу, и их трубчатые тела сладостно подрагивают от тока небесной крови... Опять туда?

- Глас водку пьющего в пустыне? Не портьте путь Господу? Знаешь, Голицын твой давеча забавные хокку сочинил:

Ночью кошмарные сны,

Днем бессонный кошмар.

Как же саке мне не пить?

- К чему это ты?

- Скоро покинешь ты свою минус вторую родину. Кончается мрачный праздник смерти, начинается светлая гибель жизни, родная до боли и больная до родства...

- На каких условиях?

- Отработаешь на меня по контракту. Рада?

- Нет. Подозреваю, что это не свет в конце тоннеля, а тоннель к концу света.

- Выбор за тобой.

Чувствую себя буридановой ослицей, которой предстоит принять соломоново решение, то есть разорваться пополам.


Рекомендуем почитать
Любовь без размера

История о девушке, которая смогла изменить свою жизнь и полюбить вновь. От автора бестселлеров New York Times Стефани Эванович! После смерти мужа Холли осталась совсем одна, разбитая, несчастная и с устрашающей цифрой на весах. Но судьба – удивительная штука. Она сталкивает Холли с Логаном Монтгомери, персональным тренером голливудских звезд. Он предлагает девушке свою помощь. Теперь Холли предстоит долгая работа над собой, но она даже не представляет, чем обернется это знакомство на борту самолета.«Невероятно увлекательный дебютный роман Стефани Эванович завораживает своим остроумием, душевностью и оригинальностью… Уникальные персонажи, горячие сексуальные сцены и эмоционально насыщенная история создают чудесную жемчужину». – Publishers Weekly «Соблазнительно, умно и сексуально!» – Susan Anderson, New York Times bestselling author of That Thing Called Love «Отличный дебют Стефани Эванович.


Потомкам нашим не понять, что мы когда-то пережили

Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.


«Я, может быть, очень был бы рад умереть»

В основе первого романа лежит неожиданный вопрос: что же это за мир, где могильщик кончает с собой? Читатель следует за молодым рассказчиком, который хранит страшную тайну португальских колониальных войн в Африке. Молодой человек живет в португальской глубинке, такой же как везде, но теперь он может общаться с остальным миром через интернет. И он отправляется в очень личное, жестокое и комическое путешествие по невероятной с точки зрения статистики и психологии загадке Европы: уровню самоубийств в крупнейшем южном регионе Португалии, Алентежу.


Привет, офисный планктон!

«Привет, офисный планктон!» – ироничная и очень жизненная повесть о рабочих буднях сотрудников юридического отдела Корпорации «Делай то, что не делают другие!». Взаимоотношения коллег, ежедневные служебные проблемы и их решение любыми способами, смешные ситуации, невероятные совпадения, а также злоупотребление властью и закулисные интриги, – вот то, что происходит каждый день в офисных стенах, и куда автор приглашает вас заглянуть и почувствовать себя офисным клерком, проводящим большую часть жизни на работе.


Кое-что по секрету

Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.


Сексуальная жизнь наших предков

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.