Сумрачный дар - [57]

Я не хочу быть королем Валанты. Я не хочу, чтобы вы стали ее королевой. Ваш брат — законный наследник, угодный Двуединым. Идти поперек их воли — сущая глупость.

Мне нужны только вы, моя Гроза. Вы даже не представляете, насколько сильно вы мне нужны. С самой нашей встречи я постоянно думаю о вас…»

Пусть капитан Энрике не менталист, но он умеет видеть правду и ложь. Какие еще доказательства нужны?

Шу мечтательно вздохнула, представив, как они с Люка вместе отправятся путешествовать, ведь Люка часто ездит по дипломатическим делам. Он обещал показать ей весь мир! Даже таинственную Хмирну и восточные острова, где живут лишь вулканические саламандры!

А сам Люка тем временем рассказывал, как его надул сашмирский торговец коврами. Его, светлого шера, менталиста! Эти торговцы — совершенно удивительные люди, они могут торговаться по нескольку часов, у них целые ритуалы, даже танцы! Вы только представьте, чтобы продать вам какой-то медный кувшин, они готовы показать целое представление, а если вы не купите — будут плакать…

Над картинками с сашмирского базара смеялись все, даже Энрике. И именно он внезапно насторожился, прислушался — и сделал знак Шу, чтобы она убрала письмо.

Шу тоже прислушалась… нет, ей даже прислушиваться не пришлось. Как только она вынырнула из грез, она сразу почувствовала это.

Тьму. Огненную, опасную и манящую тьму, приближающуюся к стенам крепости.

— Бастерхази, — сказали они одновременно с Энрике и Бален, правда, с совершенно разными интонациями.

Бален — с ненавистью. Энрике — холодно. А Шу… она сама не знала. Бастерхази больше не писал ей и никак не давал о себе знать. Ну, если не считать редких заметок о нем в газетах, но это не считается. И вот, пожалуйста, явился.

— Он не войдет в крепость. — В голосе Энрике звучала сталь.

— Но он полпред Конвента, — недоуменно возразила Шу.

— Плевать. Его величество выразился ясно: ни один темный шер не должен войти в крепость Сойки, пока здесь Каетано. Будь он хоть сам Темнейший!

— Мы должны его выслушать, — вмешался Каетано.

— Скорее твоя сестра. — Зако Альбарра сверкнул на Шу жгучими черными глазами и кривовато усмехнулся.

На Шу даже сквозь его ментальный амулет пахнуло острой смесью ревности, досады и восхищения. Восхищения — правильного и привычного, она тоже восхищалась Зако и любила его как брата, но досада и ревность-то откуда? Как будто Зако сам хотел бы ее поцеловать… Да нет, чушь какая! Зако давно влюблен в Баль, как все обитатели крепости. Да и откуда ему знать? Она же никому, кроме Баль, не рассказывала о своем сне! Да-да, сне! Наяву она бы точно не стала целоваться с темным шером Бастерхази. Ни за что бы не стала. А сны, как говорит капитан Энрике, к делу не подошьешь.

— Сначала неплохо бы с ним хотя бы поздороваться и узнать, что ему нужно. — Шу попыталась быть голосом разума. — Может быть, он привез послание Конвента?..

— …которое нельзя передать нормальным способом, — так же кривовато усмехнулся Энрике.

Да, вот почему мимика Зако показалась Шу странной, он просто копирует Энрике! Все просто, никакой глупой ревности.

— Неважно, — прекратил споры Кай. — Так мы идем к воротам или пропускаем все самое интересное?

Само собой, они всей компанией побежали к воротам, точнее — на стену над воротами. Хотя Кай явно чувствовал себя неуютно и не слишком-то хотел встречаться с темным шером, но признаться в трусости?! Ни за что. И Шу его очень понимала. Она и сама, не будь рядом зрителей, предпочла бы не показываться темному на глаза. Вот просто на всякий случай!

И наверняка бы пожалела, что пропустила все самое интересное.

— Ничего себе, — восторженно-испуганно шепнул Кай, когда шер Бастерхази показался из-за поворота горной дороги. — Ты уверена, что стены его остановят?

— Я уверена, что не хочу это проверять.

Ей тоже было страшновато. Нет, не так. Ей было страшно до дрожащих коленок. Наверное, в Тавоссе она была совсем не в себе, если при виде этого кошмара не сбежала обратно в Олой-Клыз, к зургам.

Хотя следовало признать, шер Бастерхази был не только ужасен, но и красив. Почти как грозовая аномалия над Олой-Клыз. Или как извергающийся вулкан, который Шу видела только на картинке в учебнике. И ей опять до покалывания в кончиках пальцев хотелось дотронуться до бурлящей алыми и лиловыми протуберанцами тьмы, убедиться, что это — живой человек, такой же, как она сама…

— Он что, тебе нравится?! — В тоне Кая звучал откровенный ужас, словно Шу у него на глазах сошла с ума.

— Он красивый, — сказала Шу из чистого упрямства.

Вот так она и призналась, что у нее поджилки трясутся! Особенно при воспоминании об их встрече.

Впрочем, он же ее не съел! Может быть, и сейчас не стоит так уж бояться? Тем более он в самом деле красив. Не только как стихия, но и как человек.

Высокий, широкоплечий, но при этом гибкий, а не массивный. Смуглый. Резкий и хищный, чем-то похожий на ястреба. Весь в черном, только плащ подбит алым шелком, и воротник с манжетами — белые. Кружевные.

Вот сейчас, после трех месяцев штудирования книг о моде и традициях, Шу точно могла сказать, что камзол и плащ Бастерхази соответствуют моде двухвековой давности. Что совершенно неприлично с точки зрения старых традиций, ведь шер должен носить то, что было в моде во времена его юности, а не за полтора века до его рождения. Впрочем, за неимением в Валанте настолько старых шеров вряд ли кто-то бы посмел упрекнуть Бастерхази за излишнюю пыль в глаза. Вот Шу бы не стала, потому что этот древний камзол шел ему просто невероятно.