Сумма теологии. Том VI - [135]

Ответ на возражение 3. Как говорит Боэций, «бытие акциденции неотъемлемо». Поэтому никакая акциденция не может быть названа сущей как именно сущей, но только тем, благодаря чему сущее именно таково, в связи с чем о ней говорят не столько как о сущей, сколько как о причастной сущему[257]. И коль скоро возникновение и уничтожение в собственном смысле слова принадлежат сущему, то никакая акциденция сама по себе не возникает и не уничтожается, но возникает и уничтожается постольку, поскольку её субъект начинает или прекращает быть актуальным совместно с этой акциденцией. Поэтому о благодати говорят как о сотворенной – ведь люди создаются в соотношении с нею, то есть получают новое бытие из ничего, то есть – не по заслугам, согласно сказанному [в Писании]: «Созданы во Христе, Иисусе, на добрые дела» (Еф. 2:10).

Раздел 3. ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ БЛАГОДАТЬ ТЕМ ЖЕ, ЧТО И ДОБРОДЕТЕЛЬ?

С третьим [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что благодать суть то же, что и добродетель. Так, Августин говорит, что «деятельная благодать есть вера, действующая любовью»[258]. Но действующая любовью вера является добродетелью. Следовательно, благодать – это добродетель.

Возражение 2. Далее, что приличествует определению, то приличествует и определяемому. Но данные святыми и философами определения добродетели приличествуют благодати, поскольку она и «делает добрым своего субъекта и то, что он делает», и «является добрым качеством ума, посредством которого мы живем праведно», и т. д. Следовательно, благодать – это добродетель.

Возражение 3. Далее, благодать – это качество. Но она очевидным образом не относится к «четвёртому» виду качества, а именно «форме», которая является «постоянным видом вещей», поскольку она не связана с телами. Не относится она и к «третьему» [виду качества], поскольку она не есть «претерпевание или подобное претерпеванию качество», которое, как доказано в восьмой [книге] «Физики», находится в чувственной части души, в то время как благодать по преимуществу находится в уме. Не относится она и ко «второму» виду, который является «естественной способностью» или «неспособностью», поскольку благодать возвышеннее природы и не имеет того отношения к добру и злу, какое имеет естественная способность. Следовательно, она должна относиться к «первому» виду, а именно «навыку» или «расположению». Но навыки ума – это добродетели, поскольку, как уже было сказано (57, 1, 2), даже знание в определенном смысле является добродетелью. Следовательно, благодать суть то же, что и добродетель.

Этому противоречит следующее: если бы благодать была добродетелью, то, похоже, она в первую очередь должна была бы быть одной из трех теологических добродетелей. Но благодать не является ни верой, ни надеждой, поскольку та и другая может существовать без освящения благодатью. Не является она и любовью, поскольку, как говорит Августин в своей книге о предопределении святых, «благодать предвосхищает любовь». Следовательно, благодать не является добродетелью.

Отвечаю: иные утверждали, что благодать и добродетель совпадают по сущности, но отличаются логически, [а именно] в том смысле, что мы говорим о благодати постольку, поскольку она делает человека угодным Богу, а ещё потому, что она сообщается как дар, а о добродетели – постольку, поскольку она дает нам возможность поступать праведно. Таковым, в частности, было мнение Мастера[259].

Но если внимательно присмотреться к природе добродетели, то с этим мнением согласиться нельзя, поскольку как говорит Философ, «добродетель есть некоторое расположение того, что совершенно, а совершенным я называю то, чье расположение наиболее соответствует его природе»[260]. Однако из этих слов со всей очевидностью следует, что добродетель вещи связана с некоторой существующей прежде нее природой, поскольку все располагается в отношении того, что приличествует его природе. Далее, мы знаем, что приобретенные посредством человеческих действий добродетели, как уже было сказано (55), являются расположениями, посредством которых человек правильным образом располагается в отношении той природы, в соответствии с которой он суть человек, в то время как всеянные добродетели располагают человека более возвышенным способом, к более возвышенной цели и, следовательно, в отношении более возвышенной природы, а именно – в отношении причастности к природе Божества, согласно сказанному [в Писании]: «Дарованы нам великие и драгоценные обетования, дабы вы чрез них соделались причастниками Божеского Естества» (2 Петр. 1:4). И в отношении достижения этой природы мы говорим о возрождении нас как сынов Божиих.

Таким образом, как естественный свет разума есть нечто сверх определенных к этому естественному свету приобретенных добродетелей, точно так же и свет благодати, который является причастностью к природе Божества, есть нечто сверх полученных из этого света и определенных к нему всеянных добродетелей, по каковой причине апостол говорит: «Вы были некогда тьма, а теперь – свет в Господе. Поступайте как чада света» (Еф. 5:8). В самом деле, как приобретенные добродетели сообщают человеку возможность следовать естественному свету разума, точно так же всеянные добродетели дают человеку возможность следовать по пути, приличествующему свету благодати.