Сумка Гайдара - [11]
Внимательно просмотрев подшивку за все второе полугодие 1944 года, я не обнаружил даже заметки в двадцать строк. Да что заметки — не было даже традиционной траурной рамки: «Редакция с глубоким прискорбием извещает, что при исполнении служебных обязанностей погиб военный корреспондент газеты, писатель-орденоносец...»
Проверил по числам — комплект полный. Тогда я начал листать подшивку снова. Я хотел знать: напечатал ли что-нибудь Башкиров после своей поездки в Лепляву?..
18 июля. Корреспонденция «За Собеж». Подпись: «А. Башкиров. Действующая армия. По телеграфу».
22 июля. Репортаж «Город взят на рассвете».
9 августа. Очерк «Один летный день» — о летчиках-штурмовиках. «Второй Прибалтийский фронт. По телеграфу».
С каждой новой корреспонденцией Башкиров удалялся от Москвы. Я понимал: нужны материалы о летчиках, саперах, пехотинцах. Но почему Башкиров не напечатал хотя бы сто строк о подвиге писателя и журналиста? Не доехав до Москвы, получил новое задание? Но если Алексей Филиппович нашел способ переслать в Москву свой отчет, он имел возможность переправить и статью.
Больше того, отчет Башкирова изложен строго, мужественно, лаконично. Документ волнует до сих пор. Чтобы опытной рукой превратить его в репортаж, требовался от силы час. В редакции это мог сделать любой сотрудник.
Я начинал склоняться к мысли, что ни работники редакции, ни Башкиров не были повинны в этом молчании.
Тогда кто?..
В маленьком читальном зале уже не оставалось свободных мест. Я сидел у открытого окна, в которое врывался ветер. И страницы распахнутой подшивки вздрагивали, как живые. Листы были из плохой, толстой бумаги. Они пожелтели, сделались ломкими. Поврежденные страницы кто-то заботливо склеил прозрачной пленкой.
Для меня становилось все очевиднее, что в молчании этих полос по поводу гибели писателя заключена какая-то тайна.
Что за тайна?.. Этого я не знал. И не представлял, с какой стороны к ней подступиться.
«Хорошо, — сказал я сам себе, — предположим, что сейчас — сорок четвертый. Я — сотрудник «Комсомолки». Передо мной отчет Башкирова. А Гайдар был моим товарищем. Но редактор, допустим, заявил, что статью о гибели Гайдара он печатать не станет. В этом деле для него много неясного. Он не намерен спешить. Нашел бы я способ, не помещая некролога, сказать с газетной полосы, что Гайдар погиб?»
И я начал перелистывать подшивку в третий раз. Теперь я искал статьи с будничными, спокойными заголовками. Я понимал, что в нарисованной моим воображением ситуации сведения о трагической судьбе Аркадия Петровича не могли лежать на поверхности. Их следовало терпеливо искать.
И я остановился на литературно-критическом обзоре, который поначалу пропустил.
Обзор был помещен 30 июня (машинально прикинул: «Башкиров уже успел вернуться из Леплявы»). И назывался так: «Ребята ждут нового Тимура». Подпись: «К. Андреев». Кирилл Андреев — критик, беллетрист, исследователь литературы для детей и юношества. Он был хорошо знаком с Аркадием Петровичем.
Я пробежал глазами первый абзац. И озноб прошел по телу:
«С момента выхода в свет повести о Тимуре, — говорилось в статье, — прошло несколько лет. Вчерашние дети с оружием в руках вышли на дороги войны. Но Аркадий Гайдар никогда уж не расскажет о Тимуре, ставшем взрослым. Воин в жизни и в литературе, он умер на посту».
Я уже не сомневался: ради этой единственной фразы был написан весь обзор.
Передо мной лежало первое печатное сообщение о гибели Гайдара. Это был некролог. И хотя я ожидал, что сообщение будет зашифровано, я ощутил душевную боль от того, как оно было составлено и подано.
Когда каждая статья «Комсомолки» прославляла подвиг, героизм, самоотверженность, о Гайдаре, который погиб в поединке с фашистами, было сказано, что он «умер на посту». До войны так писали о людях, которых разрыв сердца настигал в служебном кабинете.
Знала ли редакция, что Аркадий Петрович погиб в бою? Да. Осведомленность проступала в нарочито затуманенной фразе: «Воин в жизни и в литературе». Но при этом газета ни словом не упоминала, что Гайдар пал на войне, в партизанском отряде.
Почему?
Я сдал подшивку и вышел на улицу Богдана Хмельницкого. Проходя мимо Центрального Комитета комсомола, я посмотрел на зеркальные стекла подъездов. Сюда много раз наведывался Аркадий Петрович. Здесь он добился разрешения поехать на фронт корреспондентом «Комсомольской правды». И, вспомнив статью, снова спросил себя: «Почему?» Усомнились, что Аркадий Петрович погиб достойно? Но слова о том, что он умер «на посту», служили признанием его мужества и верности долгу.
«А что, если летом сорок четвертого обстоятельства гибели Гайдара было решено засекретить? — задал я себе вопрос и тут же ответил: — Чушь!»
Я шел по Сретенке. Ехать в автобусе у меня не было желания.
Что могло быть секретного в том, что на окраине села Леплява погиб хороший, отважный человек, по роду основных своих занятий — писатель?
Наоборот, известие о том, что гитлеровцы убили Гайдара, породило бы в его читателях волну ненависти к врагу. Тысячи оккупантов поплатились бы жизнью, огромное количество немецкой военной техники было бы уничтожено — «За Гайдара!». Понимали это в редакции «Комсомолки»? Видимо, понимали. Тогда в чем же дело?
Книга Бориса Николаевича Камова создавалась на протяжении почти двух десятилетий. Это — наиболее полное жизнеописание А. П. Голикова-Гайдара. Помимо общеизвестных фактов, автор сообщает о множестве драматических событий, о которых невозможно было рассказать до перестройки и в период разгула «солоухинщины».Автор поставил перед собой задачу: выяснить, насколько справедливы обвинения в преступлениях, будто бы совершенных А. П. Голиковым (будущим писателем А. П. Гайдаром) в годы Гражданской войны. С обвинениями такого рода с конца 1980-х гг.
В повести автор рассказывает о службе Аркадия Голикова, будущего писателя Аркадия Петровича Гайдара, в Хакасии в 1922 году, о его единоборстве с неуловимым атаманом Соловьевым (поединку был посвящен известный фильм «Конец «императора тайги»). Когда Голиков по болезни был уволен из армии, он решил испытать свои силы в литературе.
Повесть о детстве и боевой юности Аркадия Голикова — будущего писателя Аркадия Петровича Гайдара, о том легендарном периоде его жизни, о котором А. П. Гайдар сказал: «Это была обыкновенная биография в необыкновенное время».
"Эта книга — про Аркадия Петровича на войне. А называется она так — «Партизанской тропой Гайдара» — потому, что шел я по его следам. Шел, как бывший мальчишка, шел, как бывший тимуровец, шел по отзвукам полузабытых легенд, чтобы знать, как все было на самом деле. Мне довелось побывать в Лепляве и Озерище, Хоцках и Калеберде, Гельмязеве и Калениках, на Германовом хуторе и хуторе Малинивщина. Названия этих сел можно отыскать только на очень подробной карте, но они будут часто встречаться в книге. Довелось мне летать и ездить в Канев и Киев, Золотоношу и Черкассы, Гайсин и Львов, в Ленинград и в далекий Уяр Красноярского края. И это были тоже тропы Гайдара, потому что я искал и находил боевых его товарищей и еще потому, что след остается не только на земле,—он остается в памяти, он остается в сердце.
Русского писателя Александра Грина (1880–1932) называют «рыцарем мечты». О том, что в человеке живет неистребимая потребность в мечте и воплощении этой мечты повествуют его лучшие произведения – «Алые паруса», «Бегущая по волнам», «Блистающий мир». Александр Гриневский (это настоящая фамилия писателя) долго искал себя: был матросом на пароходе, лесорубом, золотоискателем, театральным переписчиком, служил в армии, занимался революционной деятельностью. Был сослан, но бежал и, возвратившись в Петербург под чужим именем, занялся литературной деятельностью.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.
Туве Янссон — не только мама Муми-тролля, но и автор множества картин и иллюстраций, повестей и рассказов, песен и сценариев. Ее книги читают во всем мире, более чем на сорока языках. Туула Карьялайнен провела огромную исследовательскую работу и написала удивительную, прекрасно иллюстрированную биографию, в которой длинная и яркая жизнь Туве Янссон вплетена в историю XX века. Проведя огромную исследовательскую работу, Туула Карьялайнен написала большую и очень интересную книгу обо всем и обо всех, кого Туве Янссон любила в своей жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В ноябре 1917 года солдаты избрали Александра Тодорского командиром корпуса. Через год, находясь на партийной и советской работе в родном Весьегонске, он написал книгу «Год – с винтовкой и плугом», получившую высокую оценку В. И. Ленина. Яркой страницей в биографию Тодорского вошла гражданская война. Вступив в 1919 году добровольцем в Красную Армию, он участвует в разгроме деникинцев на Дону, командует бригадой, разбившей антисоветские банды в Азербайджане, помогает положить конец дашнакской авантюре в Армении и выступлениям басмачей в Фергане.