Сумерки морских богов - [2]

«Мы сражаемся прусской армией, нацистскими военно-воздушными силами и Императорским флотом». [2]

Есть какая-то неуловимая, необъяснимая внутренняя связь между всеми моряками, которую называют «морским братством». Именно это чувство руководило капитаном 1 ранга Гансом Лангсдорфом, командиром злосчастного германского «карманного линкора» «Адмирал граф Шпее». Девять британских торговых судов ушли на дно под грохот его орудий, однако при этом не погиб ни один британский моряк. Благородство, которое Лангсдорф выказал в краткие дни своего триумфа, не было забыто его противниками. Он был похож на Бальдра, самого любимого из норманнских богов. И как смерть Бальдра, его гибель в самом начале войны только открыла череду несчастий, обрушившихся на группу обреченных людей, которые выводили в море корабли германского флота.

Моряки, которые идут на войну, должны сражаться не только с врагами своей страны. У них есть и один общий естественный враг — море. Море это великий уравнитель, всеобщий ужас и общий страх. И моряки, которые ищут один другого на широких океанских просторах, постоянно ощущают под собой вездесущее море, бурлящее и предательское, словно там таится ужасный монстр, в любую минуту готовый проглотить корабль. Но в хорошем настроении море прекрасно, как женщина. Однако спокойные дни выпадают гораздо реже, чем дни жестокие, когда море пожирает и корабли, и людей. Разве мы не встречаем на средневековых пергаментах изображения ужасных морских чудовищ? И разве капитан Ахав не вонзал свои окровавленные гарпуны в самое зло, что таилось в мрачных глубинах? И разве настоящий моряк не знает о существовании гигантской морской черепахи с панцирем в белых пятнах, которая поднимается из воды и давит мелкие суденышки своими ужасными плавниками длиной 5 метров?

Нет, мореплаватель должен думать о море только как о спокойной глади или морщинистой поверхности или взвихренной равнине, серой и голубой, усеянной клочьями пены. Лежа на койке после ночной вахты, он не может позволить своим мыслям опускаться глубже трюма своего корабля, хрупкой скорлупки, несущей его самого. Если он поступит так, то обнаружит, что проваливается во мрак глубиной в несколько тысяч метров, в безумный мир чудовищных форм, скрежещущих челюстей и невыразимого ужаса. Именно это — бездонные пропасти неизвестных ущелий на дне моря, неведомые глубины, холодная, мрачная могила людей и кораблей, — именно это обладает ужасной, завораживающей притягательностью для тех, кто странствует по морю.

Посейдон — злой бог, и моряки боятся его.

Конечно, не все люди, которые выходят в моря, являются настоящими мореплавателями. Имеются и сухопутные крысы, которые приносят на палубу корабля свою тягу к земле и шовинистический фанатизм. Морские ветры, веющие над бескрайними пенными просторами, никогда не унесут их страх и не развеют их злобу. Но такие люди это просто недоразумения, недостойные называться моряками. Они принадлежат земле, и их появление в море — не более чем тягостная ошибка. Их холодный методический ум никак не примирится с существованием тайны.

А море полно тайн. Он похоже на воплощение самого Иеговы, который касается своих водных творений несущей благо десницей или извергает стрелы молний с мрачных небес и вздымает морские волны клокочущим вихрем в своем божественном гневе. Истинный моряк всегда должен смотреть в лицо миру торжественно и строго. Только в море, и никогда на суше, он может ощутить свою сопричастность высшей истине. Он может узреть ее в мистическом лике моря, в багряных закатных небесах, в оглушительных раскатах грома, летящих над вспененными просторами океана. Он может услышать эту истину в речах ветров, которые гонят бесконечную череду волн и посвистывают в снастях корабля. Он может увидеть ее в угасающем свете дня, когда первая звезда появляется на черном небе, бросая вниз равнодушный ледяной луч, а следом на своде небес возникают и другие такие же холодные мерцающие искры. Ночью, когда далекий берег уже растаял во мраке за кормой, моряк ощущает себя потерянным в бескрайнем просторе Вселенной. Он остается наедине со своим прошлым и будущим.

Те германские капитаны, которые бросали вызов своему врагу на продуваемых ветрами просторах Атлантики, чем-то походили на северных богов, живущих в Асгарде. Для них это было что-то вроде сумерек богов, последней битвы Рагнарек — для командира неуловимого «Графа Шпее», могущественного «Бисмарка» и трагического «Шарнхорста». Валькирии давно унесли их в Валгаллу, где они встретились со своими товарищами по плаваниям и боям, со всеми моряками, которые скрылись под волнами с начала времен. И никто не сомневается, что самые невероятные истории рассказываются именно там.

Глава 2 Один строит флот

«…он вряд ли сможет сделать больше, чем показать, что знает, как умирать отважно».

Гросс-адмирал Эрих Редер

Германская сага борьбы за моря, охватывающая годы Второй Мировой войны, является только частью длинного эпоса, который берет начало в сокрытом туманами прошлом. Строфы «Старшей Эдды» родились среди брызг и пены в морских волнах, примерно в 80 милях западнее древнего Кимерийского полуострова, который мы сегодня называем Ютландией. Это название для нас тесно связано с понятиями славы и неотвратимого рока!