Сумерки Америки - [89]

По данным 2013 года, богатство средней американской семьи оценивается в 56 тысяч долларов. Значит, член американского Конгресса в среднем богаче каждого американца в 18 раз[278].

Разрыв между бедными и богатыми в США быстро увеличивался в течение последних двух десятилетий. Корреспондент газеты «Уолл-стрит Джорнел», Роберт Фрэнк, вгляделся в этот феномен и описал его в книге «Страна богачей», или «Ричистан» (rich – богатый)[279].

По оценкам автора, население Ричистана – больше десяти миллионов семей, если начинать отсчёт с тех, чьё состояние превышает миллион долларов. Это больше, чем население Швеции или Австрии. По данным 2004 года, 1 % самых богатых ричистанцев зарабатывал в год 1,35 триллиона долларов. Это больше, чем годовой доход Франции, или Италии, или Канады. При этом население Ричистана стремительно растёт. Но дело не столько в количестве, сколько в автономности. В Ричистане своя экономика, своя социальная структура (нижний Ричистан, средний и верхний), свой язык (во всяком случае, терминология), своя система образования, своя небольшая авиация и флот, своя индустрия развлечений и даже свой уровень инфляции – вдвое выше, чем в остальной Америке.

Ричистанцы живут в особняках площадью в тысячи квадратных метров, в которых работают десятки, если не сотни, слуг. Правда, в демократической Америке они называются не слугами, а менеджерами домашнего хозяйства. Яхты ричистанцев достигают двухсот метров в длину, трёх этажей в высоту, и за таким судном идёт ещё «теневая яхта», несущая вертолёт, автомобили, батискаф.

Богатства последних двадцати лет, в отличие от так называемых «старых денег», не унаследованы, а приобретены. Источники новых богатств различны на разных уровнях Ричистана. Основой богатства нижнего Ричистана являются высокие оклады менеджеров, банкиров, юристов, врачей, дизайнеров, брокеров. Этих людей граждане среднего и верхнего Ричистана даже не считают богатыми, они называют их обеспеченными. Состояния в десятки и сотни миллионов долларов заработаны теми, кто основал собственные компании. Достигнув относительного успеха, владельцы продают эти молодые компании огромным корпорациям или через биржу.

Вторжение ричистанцев в законодательную деятельность происходит не только на федеральном уровне, но и на штатном. Например, в штате Колорадо республиканская партия твёрдо удерживала большинство в обеих палатах штатного конгресса начиная с 1961 года. Понятно, что она не допускала никаких законов, благоприятствующих гомосексуалистам. И вдруг, внезапно, на выборах 2004 года республиканцы потерпели поражение и большинство мест в обеих палатах завоевали демократы[280].

Что же произошло?

Оказалось, что два недавно разбогатевших гея сумели сплотить группу новых ричистанцев-демократов, которая оплатила беспрецедентную предвыборную кампанию, чернящую кандидатов-республиканцев. В радиоэфире, на экранах телевизоров, в рассылаемых памфлетах и листовках они изображались разрушителями окружающей среды, транжирящими деньги налогоплательщиков на собственные нужды, вторгающимися в семейную и личную жизнь женщин законами об абортах, урезающими средства на образование и здравоохранение[281].

В США разработаны весьма подробные и строгие законы, регулирующие порядок финансирования предвыборных кампаний корпорациями и индивидуальными избирателями. Но если кандидат решает вложить свои собственные деньги, почти все ограничения исчезают.

«Ион Корзайн, бывший член совета директоров в банке "Голден Сакс", потратил 61 миллион своих денег, чтобы завоевать место в сенате, и затем несколько миллионов, чтобы стать губернатором Нью-Джерси. Майкл Блумберг, чья позиция по социальным вопросам ближе к демократам, чем к республиканцам, потратил 74 миллиона, чтобы стать мэром Нью-Йорка (2002), и ещё 77 миллионов, чтобы быть переизбранным в 2005-м. (Всего он был на посту вплоть до 2013-го.) Демократ Мария Кантвел истратила почти 10 миллионов из своего состояния, чтобы занять место сенатора в штате Вашингтон, а демократ Герб Коль истратил 5 миллионов, чтобы сохранить своё место в сенате штата Висконсин»[282].

Хорошей иллюстрацией стремительного политического взлёта на шаре, надутом миллионами, являет собой судьба сенатора-демократа от Северной Каролины Джона Эдвардса. Он был адвокатом, разбогатевшим на многомиллионных исках против больниц и корпораций, действия которых якобы причинили различные увечья физического или психологического плана. Его талант разжалобить присяжных фотографиями изуродованных детей или раковых наростов принёс ему такую славу, что к нему выстраивалась очередь любителей крупной поживы. Несколько раз он судил даже отделения Красного Креста за якобы допущенные ими попадания вируса СПИДа в кровь для переливания.

Когда он в 1998 году решил вступить на политическое поприще, у него не было никакого опыта участия в выборных законодательных органах. Однако, вложив несколько собственных миллионов в предвыборную кампанию, он сумел сразу прорваться на пост сенатора на Капитолийском холме в Вашингтоне. В 2004 году демократическая партия номинировала его на пост вице-президента (Джон Керри был номинирован на президентский пост), а в 2008 году он уже мелькал среди кандидатов в президенты. Его карьеру внезапно оборвала внебрачная любовная связь и рождение незаконного ребёнка, плюс вскрывшиеся нарушения в распоряжении предвыборными фондами. Если бы не это, он имел бы хорошие шансы бороться за место в Белом доме в 2016 году