Сумеречный мир - [10]

— Потом сюда пришли другие, — вспоминая, рассказывал вожак. — Мы объединились, отстроили поселок, распахали поля. А что делать? Человек не может жить только для самого себя… Разве справишься в одиночку с жуками и прочей нечистью, когда зерно вырастает в невесть что и кругом вас жмут бандиты и воры? Пусть их здесь не много, но прошлой зимой мы положили на снег пару вражеских отрядов.

Он даже покраснел от гордости, но на Драммонда его слова не произвели большого впечатления. Горстка голодных и замерзших новобранцев вряд ли представляла собой серьезную опасность — безусые мальчишки, потерянные или брошенные в чужой враждебной стране, без веры в себя, без надежды на возвращение домой.

— Со временем ситуация начала улучшаться, — продолжал Бакмен. — В принципе, можно сказать, что мы выкрутились из этой переделки. — Он замолчал, нахмурился и мрачно осмотрел своих людей. — Эх, если бы только не эти уроды…

— Каждому да воздается по заслугам его! — запричитал вдруг старик, в глазах которого светилось безумие. — И каждое дитя да будет уродом, как любое растение, животное и мелкая тварь. Ибо пришел в наш мир Сатана, и на всех ныне печать его.

— Заткнись!

Огромный Бакмен вскочил со стула и схватил старика за тощую шею.

— Заткнись, или я размозжу твою лживую голову. Пусть мой сын слеп, но он чист перед Богом!

— И мой… И мой тоже…

По комнате пронесся шквал сердитых и испуганных голосов.

— А я вам говорю, это Божья кара! — пронзительно закричала молодая женщина. — Не сегодня-завтра разверзнется земля и настанет конец света. Готовьтесь ко второму пришествию!

— И ты тоже заткнись, Мэг Шмидт! — зарычал Бакмен. В его глазах появился дикий блеск, огромные руки угрожающе качнулись, массивная фигура нависла над тщедушной женщиной.

— Закрой свою лоханку, Мэг, и держи ее на замке. Я здесь хозяин, и, если тебе что-то не нравится, можешь проваливать отсюда. Но знай, я до сих пор не верю, что твой странный ребенок утонул в озере случайно.

Отступив на шаг, женщина поджала губы и потупила взгляд. Комнату наполнила хрупкая тишина, сквозь которую прорвался насмешливый вой ветра. Один из малышей заплакал. У него были две головы.

Бакмен медленно повернулся к Драммонду, который тихо сидел у стены.

— Теперь вы поняли? — мрачно сказал он. — Вот так мы и живем. Не знаю, может, это и есть проклятие Бога. Может быть, миру действительно конец? Иначе отчего детей рождается все меньше и меньше и почти каждый из них урод? Сколько это будет продолжаться? Неужели всегда? Может быть, нам лучше убивать их в надежде на то, что когда-нибудь родятся нормальные дети? О Господи! Что происходит с этим миром? Что делать? Подскажи!

Драммонд встал. Его душа стонала от пустоты и усталости, и казалось, что на плечи давит тяжесть нескольких веков. О, как часто он видел эту панику в глазах людей, как часто слышал этот вопль отчаяния.

— Только не убивайте их! — воскликнул он. — Это будет худшее из убийств, которое не принесет вам добра. Дети рождаются такими из-за бомб, и вам не остановить колеса судьбы. Каждый ребенок — это Божий дар, и будет лучше, если вы примете уготованное вам со смирением и достоинством.

Глава 4

Для стратолета с атомным двигателем путь от Миннесоты до Орегона — не очень большое расстояние. Драммонд приземлился в Тейлоре около полудня. На этот раз его никто не торопил, а машина так и осталась стоять на открытой площадке. Чуть выше на склоне горы виднелись следы земляных работ, где город намеревался разместить новое летное поле. Люди преодолевали ужас перед небом. Но у них появился новый страх, от которого не спрятаться, не скрыться — страх, с которым им придется жить.

Драммонд свернул на главную улицу и по обледеневшему тротуару направился к главному управлению. На холодном ветру руки и ноги казались деревянными, а лютый мороз, продираясь сквозь куртку и брюки, вгрызался в тело до костей. Но внутри помещений было не лучше. Запасы горючего подходили к концу, и отопительные системы превращались в легенду.

Робинсон ждал полковника в вестибюле и, увидев его, торопливо бросился навстречу:

— Вы вернулись!

Он еще больше похудел и выглядел лет на десять старше. В каждом его движении чувствовалась какая-то нервозность. Генерал сгорал от нетерпения и не мог удержаться от вопросов:

— Ну как там? Что скажете, полковник? Драммонд вытащил пухлую записную книжку.

— Все необходимые данные находятся здесь, — ответил он бесстрастно. — Они еще не сведены в таблицы, но вы получите полное представление о демографической ситуации.

Робинсон схватил его под локоть и повел в кабинет. Полковник чувствовал, как дрожала рука генерала. Он с благодарностью принял стакан виски, и после пары формальных фраз они приступили к делу.

— Это огромная и важная работа, Драммонд, — произнес Робинсон. — Когда мы закончим воссоединение страны, я представлю вас к награде. Остальные поисковые группы тоже прибыли?

— Нет. Им предстоит продолжить съемку местности. Работы хватит на несколько лет. В настоящее время я могу представить вам лишь общий обзор ситуации. Но, честно говоря, и его вполне достаточно.

Драммонд отвел глаза, и Робинсон тут же заметил это. Его насторожили двусмысленные фразы и напряженный взгляд полковника.