Сумеречный клинок - [84]
— Пять против одной… — выдохнула Тина.
— Ну, в общем, да, — кивнула на эту реплику Адель. — Расклад не из лучших, но ты учти, девочка, я кенжи, а они — ирки. Я раза в полтора крупнее любого из них, да еще молодая, резкая, полная дура, одним словом. Ну, и барон со сворой пообедавши были, а бой на полный желудок — хуже предательства. Сделала я их. Всех пятерых…
— Но? — спросил Ремт, сводя брови домиком.
— Новый граф только-только женился на девушке из семьи ирков… И ведь мы все-таки не люди, даже если на них не охотимся. Изгнание сочли наименьшим злом, но настоятельно не рекомендовали возвращаться.
— А что же Каспар? — удивленно спросила тогда Тина. — Он же знал!
— Знал, — со вздохом согласилась Адель. — Но ночная кукушка, детка, дневную всегда перекукует. Ты это учти, в жизни пригодится. Ну а Ольга, что тут скажешь, в то время она была писаная красавица, да и не обращается она. Не может.
«И что с того?» — но кто его знает, отчего люди говорят те или иные слова? Может быть, со смыслом, а может быть, и нет. Вылетело слово, всего-то.
ГЛАВА 10
Коронационная гонка
Холодное плато — нехорошее место. Это Виктор знал точно, хотя и не мог вспомнить откуда. По всему выходило, что в прошлой жизни он бывал — и как бы даже не единожды — и в этих горах, и на этой вот печального вида равнине. Но не только. Припоминались изданные в Савойе лет двести назад путевые заметки какого-то путешественника, отчего-то так и оставшегося в истории безымянным, а еще «География» Кронверга и с дюжину других книг, читанных Виктором когда-то давно, то есть еще «до забвения». Источники разнились, но общее мнение о паскудном этом месте оставалось неизменным: оттого плато и Холодное, что здесь холодно и плохо. Так, собственно, все и обстояло. После ночевки на берегу Темного зеркала отряд двигался длинными переходами по несколько поднимающейся к югу каменистой равнине. Разумеется, никакой дороги здесь не было и в помине, но выдерживать направление на голой, как стол, местности — невеликий труд. Трехглавая гора на юге, бессмысленная бесконечность во всех остальных направлениях, оживляемая лишь унылыми серо-зелеными горбами валунов и кустарниками с блекло-зеленой, едва ли не пепельного цвета листвой. Холодно и одиноко. Пустынно и до ужаса тоскливо. И снова холодно. Мертвый холодный камень, студеная вода в ручьях, убивающий тепло ветер, не прерывающийся даже тогда, когда идет ледяной дождь.
«А до Ступеней еще день пути… или два…»
Но додумать мысль не удалось, дождь нечувствительно перешел в снег, и Ремт Сюртук не замедлил прокомментировать этот, мягко говоря, неутешительный факт.
— Шла баба, шла, — сказал он нарочито гнусавым голосом деревенского обалдуя, — пирожок нашла…
— Намекаешь на не просто так? — «отделив зерно от плевел», спросил Виктор.
— А что, Виктор, у нас хоть что-то случается просто так? — уже нормальным, «человеческим» голосом откликнулся маршал.
— Просто так даже блохи не дают, — прокомментировал откуда-то из белой мглы низковатый, с хрипотцой, но притом изумительно красивый голос.
«Обалдеть!» Девушка не уставала удивлять.
Она менялась буквально на глазах, и Виктор боялся даже подумать о том, что это могло означать, но, если честно, не мог и не восхищаться. Он и восхищался. Бывало, поглядишь… Черт-те что! Неуклюжая, долговязая, никакая… Волос тусклый, голос блеклый, женственности ни на грош, а в следующее мгновение — глаз не оторвать! Волосы — бронза и червонное золото, глаза — мед и лимон, то есть та особая желтизна, которая тревожит и манит, пугает и отталкивает, но никогда не оставляет равнодушным. Походка грациозна, черты лица притягательны, а голос… Голос, словно зов суккуба в тихой южной ночи: тревожный, завораживающий, манящий, что бы она там ни плела на самом деле. А несла Тина порой такое, что оторопь брала даже видавшего виды маршала. В последние дни девушка то сплетала словесные кружева, как какая-нибудь природная аристократка — и откуда что берется! — то сквернословила, словно шлюха из Ханки или Деревянного городка. Впрочем, последнее хоть и странно, но хотя бы не противоречило обстоятельствам: поговорки такого рода — как эта вот про блоху — не режут слух, если слетают с уст девушки, дерущейся на ножах на бандитский манер. Сложнее принять как данность «всплывающую» из небытия диву голубых кровей…
— Полагаешь, что-то будет? — спросил Виктор маршала, просто чтобы не молчать.
— Полагаю, пауза чрезмерно затянулась…
— Мы не на театре, граф! — В голосе Тины отчетливо зазвучало горловое урчание, опасное, словно рык охотящегося тигра, возбуждающее, будто намек на страсть.
— Это точно, ваша светлость! Не на театре. Все обстоит гораздо хуже… — Ремт Сюртук исчез в круговерти снегопада, смешавшей черное с белым до полной неразличимости. — Хуже… — донеслось из вьюжной мглы. — Еще хуже… еще…
«Эхо?» — удивился Виктор и тут же вздрогнул. Впечатление было такое, будто с ходу врезался лицом во внезапно возникшее перед тобой препятствие. Стену, скажем, или бок огромного валуна. Но удара не последовало. Напротив. Стена поддалась — Виктор ощутил мягкое, но в то же время действительное, а не мнимое, сопротивление упругого
Два разных мира, две судьбы. Инструктор по выживанию спецназа ГРУ и пилот-ас, капитан-лейтенант 2-го ранга воздушного флота. Теперь они в одном теле, только сознание пилота погибло. А выжить надо любой ценой. И это работа для спецназа.Тут память и навыки пилота постепенно возвращаются. Очень кстати. Пора снова вставать на крыло.
Это история успеха. История о том, как безродный сирота, выросший в трущобах самой грязной помойки планеты Эвр, делает стремительную карьеру в Военно-космических силах империи Торбенов. Это история выживания там, где всё решает способность ежедневно и ежечасно драться за кусок хлеба, за место у огня, за право дожить до рассвета. Эрик Минц прошел путь от безымянного воспитанника в богом забытом приюте на краю мира до блестящего офицера, которого сам государь-император наградил высшим орденом империи «Звездой и Мечом».
Продолжение увлекательного произведения автора про сироту с улицы, пробивающегося на вершину общества космической империи.
Два разных мира, две судьбы. Инструктор по выживанию спецназа ГРУ и пилот-ас, капитан-лейтенант 2-го ранга воздушного флота. Теперь они в одном теле, только сознание пилота погибло. А выжить надо любой ценой. И это работа для спецназа. Тут память и навыки пилота постепенно возвращаются. Очень кстати. Пора снова вставать на крыло.
Это четвертый и на данный момент заключительный роман о жизни и приключениях графа Ингвара Менгдена.
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Отправляясь хоронить надежды на самую бесперспективную окраину империи, Гайрон четвертый сын из дома Рэм даже не подозревает какую долю ему, на самом деле, уготовила безжалостная судьба. А пока он решает проблемы, бесполезной на первый взгляд провинции, империя начинает трещать по швам. Иллюстрации в произведении подобраны автором.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Прошло два года с тех пор, как Рю потерял приемного отца, и он осмеливается надеяться, что нашел покой. Но клинки ночи живут с мечом, и когда новый вид воинов угрожает Южному Королевству, Рю и Морико попадают в разные края известного мира, чтобы раскрыть тайны, которые никто не трогал сотни лет. Три Королевства охватывает хаос, два клинка ночи должны решить, где их место. Прятаться негде, и тайны, которые они раскроют, смогут изменить мир навеки.
Под полным контролем Джури и в абсолютном хаосе, Лила погружается в пучины ада, чтобы освободить Малачи от существ, которые десятилетиями жаждали мести. Но у Судьи своеобразный взгляд на ведение дел, и Лиле приходится работать на пару с Анной — новым капитаном, у которой очень личная миссия. Вместе они проникают в самое ужасное царство, с которым она когда-то встречалась в Царстве Теней — суровая местность, управляемая Мазикиными.Ставки как никогда высоки, и Лиле приходится принять помощь — и любовь — от людей, которых она едва ли знает или доверяет.
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.
В смертельной схватке с Детищем Древних знаменитый колдун Кремон Невменяемый утратил свои магические способности. Ни долгое лечение в царстве Огов, ни обращение к лучшим целителям Энормии, ни продолжительный отдых не помогли Невменяемому вернуть волшебную мощь Эль-Митолана. Осталось последнее средство – обратиться к сентегам, обладающим врожденным даром к врачеванию, но при этом коварным и непредсказуемым. Кремон отправляется в путь. Вот только никому еще не удавалось преодолеть смертоносный барьер, отделяющий земли сентегов от остального мира Тройной Радуги.
Рожденный врачевать не может умышленно причинять вред живым существам. Однако среди сентегов встречаются такие особи, которым больше нравится убивать, чем созидать. Ради спасения многих жизней от сентегских целителей-убийц Кремон, он же легендарный Невменяемый Колдун, совершил уникальный переход сквозь гибельную для всех зону «незримой смерти» и теперь мечтает вернуть себе магическое могущество. Но для достижения этой цели ему вновь и вновь приходится совершать подвиги, всеми силами стараясь уцелеть и сберечь своих друзей.
Нелюдь, Бездушный, слуга Бога-Отступника, убийца. Им пугали детей, и даже бывалые воины торопились убраться с его дороги. А он просто шел своим, только ему понятным Путем, к цели, которая когда-то не спросясь сделалась главной. Но однажды все поменялось, когда Кром Меченый увидел Мэй, дочку барона д’Атерна, и спас, потому что она была в беде, а потом еще раз и еще. Так бывает, и тогда событие в настоящем меняет будущее, если кто-то не побоится заглянуть в прошлое. А Мэй не побоялась…
Барта Твинклдота, племянника мелкого лавочника из портового города Валемир, зря прозвали Счастливчиком. Решив слегка подзаработать в отсутствие дяди, он не только теряет предназначенные для закупки товара деньги, но и становится свидетелем убийства, совершенного черным магом Сандро. С этого момента жизнь Счастливчика Барта покатилась под откос. Оказалось, что черный маг охотится за артефактами нечеловеческой расы, обладателем которых случайно становится Барт. Впрочем, кое в чем Счастливчику все же повезло.