Сумеречные рассказы - [3]

Вдоль длинного бетонного забора промзоны № 49. Мимо трансформаторной подстанции.

Вдоль железной дороги.

По мосту через неё.

Дворами.

Сквозь голый безлюдный парк.

Рядом шумит кольцевая дорога – сплошным потоком едут грузовые машины, и Зиновию кажется, что все они везут важные новости.

Пирожки ещё тёплые.

Зиновий знает, что хлебцы земные превратятся в плоды небесные.

Пошёл крупный снег. «Диво какое, снег хлопьями, пушной… – шепчет Зиновий и молится: – Приидите, поклонимся царю нашему богу! Белому, родному, кормящему!»

Снег скрипит под сапогами Зиновия.

Спустя сутки в новостях показали сюжет о массовом отравлении в лианозовском бараке № 2, где скрывались поэты-отщепенцы, учёные с атеистическими взглядами, беглые артисты и другие отбросы общества из числа так называемой интеллигенции, подозреваемые в распространении ложных измышлений. Причиной происшествия, по словам корреспондента, стало хроническое несоблюдение санитарных условий.

Новобранцы

Это мы сожгли во славу Сатаны домик в садовом товариществе «Пушкино». Уже две недели небывалая жара, и все подумали, что там замкнула проводка.

Мечтаем убить бомжа.

Но не было подходящего случая.

Хотя условия располагают: вокруг нашего города Электросталь леса и болота, тихие места.

Поэтому пока тренируемся на кошках.

Нас таких в городе трое. Колян по кличке Чан, Толян по кличке Поролон и я.

Я хорошо учусь в школе, люблю читать. Мой отец работает в областной администрации, живёт отдельно, но помогает нам с матерью.

Чан поступил в училище на электромонтёра, а Поролон вообще никогда не учился и получает пособие по инвалидности, хотя он из нас самый мощный.

Мы распинаем кошек, топим, колем ножом.

На днях Поролон украл у бабки-соседки персидского кота. Вечером отнесли его в рюкзаке на поляну в лесополосе, где у нас алтарь – газовая плита, притащенная со свалки. Облили кота бензином и подожгли, он побежал, как будто над травой полетел огненный шар.

Это двадцать восьмая кошка, принесённая нами в жертву. Решили убить 666 штук. Но это теперь не главное. Есть кое-что важней. Говорят, раньше в Электростали тоже были братья-сатанисты. В 1997 году они чуть не разгромили храм Вознесения накануне так называемого Рождества. Жаль, подоспела милиция.

Сегодня опять весь день жарко. Мать на даче. Смотрю телевизор в большой комнате. Вечерние новости: идёт война с Украиной. Хорошо. Война – это возможность питаться чистой энергией. Без ритуалов, без лишних слов.

Душно. Жирная муха пролетела около лица так медленно, что я почувствовал слабую волну прохлады.

Окно открыто, над домами красный дракон заката.

Синие и чёрные пятна на красном драконе заката.

Месяц назад впервые занялся сексом. С Настей Поляковой в гараже у Чана. Настя отказалась без презерватива. У нас не было презервативов. Использовали полиэтиленовый пакет.

После меня с Настей попробовал Чан, а у Поролона не встал. Поролон сказал, что это от таблеток, которыми его кормили, когда лежал в дурдоме в прошлом году.

Стемнело.

Я съел банку хорошей свиной тушёнки, которую купила мать. По телевизору началась передача про вооружённые силы, про ядерные ракеты.

Всё-таки неинтересно уничтожать города ракетами с другого континента, если не можешь заглянуть в глаза издыхающего врага, если не слышишь его предсмертный хрип.

Война без вида и запаха крови – как секс без оргазма.

Мы русские хранители заповедей Зверя.

Говорят, навигация стратегических ракет основана на ориентировании по звёздам.

Значит, война кончится тогда, когда погаснут звёзды.

Вчера увидел объявление на столбе возле детского сада: коммунистическая партия России помогает желающим отправиться на войну с Украиной. Рассказал пацанам.

Мы сразу всё решили. Едем втроём: я, Чан и Поролон. А когда вернёмся, закончим с кошками – осталось 638 штук.

Степан в метро

Однажды Степан покурил гашиша, которым его снабжала Ася, и на ночь глядя поехал в гости к знакомым педерастам. Заснул в метро, на конечной станции его разбудил полицейский. Степан вышел из вагона и услышал голос:

– Степан, при выходе из вагона называй вещи своими именами.

А через несколько секунд другой голос (женский) добавил:

– Всё кончено, милый мой, «Речной вокзал».

После этого Степан захотел побывать под кайфом на других станциях и послушать, что будет. Он стремился к знаниям. Но книги не давали ответа, а реальность не стоила того, чтобы на неё отвлекаться, и Степан стал постигать истину, слушая голоса под землёй и разговаривая с ними.

Путем экспериментов он выяснил, что есть подходящие для этого станции, а есть не очень.

Например, на Сокольнической линии услышанное под землёй почти всегда было откровением, которое вселяло в него веру и помогало становиться сильнее, а на Замоскворецкой Степана ждали устойчивые словосочетания и просьбы о помощи (их мы цитировать не будем), а также истерические вопли и хохот. И разные неприятности.

Степан понял, что важна поза, в которой ждёшь откровения. Если на станции есть скамейка, надо стараться сидеть прямо, нельзя класть голову на плечо незнакомого человека рядом. Иначе услышишь голос этого человека, несущий в себе негативную информацию.