Сумасшедшее воскресенье - [5]

В среду в конференц-зале четыре часа шло совещание. Трое мужчин и одна женщина по очереди мерили шагами ковер, предлагая или отвергая – резко или деликатно, уверенно или безнадежно, а над их головами плыли спиралями туманности и созвездия табачного дыма. Когда обсуждение кончилось, Джоэл подошел к Майлзу.

Вот кто действительно устал – не от споров, а просто от жизни: набрякшие веки, синие тени под скулами, где пробивается щетина.

– Говорят, вы летите на матч?

Майлз посмотрел куда-то мимо и покачал головой.

– Я раздумал.

– Отчего же?

– Из-за вас. – Он по-прежнему не смотрел на Джоэла.

– Да господь с вами, Майлз!

– Из-за вас я отказался от поездки. – И он усмехнулся – словно сам над собой. – Попробуй угадай, что натворит Стелла мне назло – она ведь пригласила вас пойти с ней к Перри? Матч не доставит мне никакого удовольствия.

Поразительная интуиция, которая никогда не изменяла ему на съемочной площадке, отказывала в личной жизни, тут он был слаб и беспомощен.

– Послушайте, Майлз, – сказал Джоэл, нахмурившись. – У меня и в мыслях ничего нет и не было. Если вы правда хотите отменить поездку из-за меня, я не пойду со Стеллой к Перри и не буду с ней видеться. Можете мне верить.

Только тут Майлз посмотрел на него. Очень внимательно.

– Допустим. – Он пожал плечами. – Не вы, так найдется кто-то другой. Мне будет не до развлечений.

– Вы, видно, не слишком доверяете Стелле? А она сказала мне, что всегда была вам верна.

– Может, и была. – За последние несколько минут складки вокруг рта у Майлза залегли еще глубже. – Но после того, что случилось, разве я смогу что-то от нее требовать? Разве я имею право… – Он умолк, потом заговорил снова, и лицо его стало жестким. – Скажу вам одно. Что я сам натворил – не важно, но если я узнаю что-нибудь про Стеллу, я с ней разведусь. Не могу я поступиться своей гордостью, это было бы последней каплей.

Джоэла раздражал его тон, но он сказал:

– А как с Евой Гобел? Стелла успокоилась?

– Нет. – Майлз мрачно засопел. – И для меня это тоже не просто.

– Мне казалось, там все кончено…

– Я стараюсь не встречаться с Евой, но, знаете, не так легко порвать сразу – она ведь не девчонка, с которой целуешься в такси. Психиатр говорит…

– Да-да, – перебил Джоэл, – Стелла мне рассказывала. – Излияния Майлза наводили тоску. – Так вот, что касается меня, если вы улетите на матч, я со Стеллой не встречусь. И уверен, что ее совесть чиста.

– Может быть, может быть, – вяло повторил Майлз… – Тем не менее я остаюсь и иду с ней на обед… А знаете, – вдруг сказал он, – пойдемте и вы с нами! Мне нужно, чтобы рядом был кто-то симпатичный мне, с кем я могу поговорить. В этом ведь и беда: Стелла полностью находится под моим влиянием, и все, кто нравится мне, нравятся и ей тоже. В особенности мужчины. Очень все это сложно.

– Да, должно быть, – согласился Джоэл.

IV

На обед Джоэл не поспел. Стыдясь своего цилиндра в это безвременье, когда кругом было столько безработных, он ждал Перри и их гостей перед Голливудским театром и разглядывал вечерний парад: бездарные копии блестящих кинозвезд, несостоявшиеся киногерои в спортивных пиджаках, шаркающий дервиш с апостольской бородой и посохом, парочка франтоватых филиппинцев в модных костюмах как напоминание о том, что этот штат открыт всем морям, шумная процессия молодежи в причудливых нарядах – как выяснилось, посвящение в какое-то братство. Шествие распалось, пропуская два роскошных лимузина, которые остановились у тротуара.

Вот она! В платье, сотканном из тысячи бледноголубых бликов – словно в струе студеной воды, а на шее переливаются сосульки. Он порывисто шагнул к ней.

– Ну как? Нравится вам мое платье?

– Где Майлз?

– Он все-таки улетел на матч. Вчера утром… Во всяком случае, надеюсь… – Она не договорила. – Только что пришла телеграмма из Саут-Бенда, что он вылетает обратно. Ах, да – вы знакомы с моими друзьями?

Вся компания направилась в театр.

Значит, Майлз все-таки улетел. Джоэл терзался сомнениями, правильно ли он сделал, что пришел. Но когда начался спектакль, он позабыл о Майлзе – профиль Стеллы и светлая россыпь ее волос были совсем рядом. Один раз он повернулся к ней, и она посмотрела на него, улыбаясь, и не отвела глаз. В антракте они курили в фойе, и она шепнула ему:

– Они все поедут на открытие ночного клуба Джека Джонсона… Мне не хочется, а вам?

– Это обязательно?

– По-моему, нет. – Она замялась. – Мне хотелось бы поговорить с вами. Может быть, поедем к нам? Если бы только я была уверена…

Она снова умолкла, и Джоэл спросил:

– В чем?

– Уверена, что… Ну да, я психопатка, но я вовсе не уверена, что Майлз действительно поехал на матч.

– Вы думаете, он у Евы Гобел?

– Да нет… но что, если он здесь и следит за мной? Знаете, Майлз способен на очень странные поступки. Как-то он пожелал пить чай с каким-нибудь человеком, у которого длинная борода, и потребовал, чтобы бюро по найму актеров прислало ему такого длиннобородого, а потом пил с ним чай до вечера.

– Ну, это совсем другое. Он же прислал вам телеграмму из Саут-Бенда. Значит, он на матче.

Выйдя из театра, они попрощались со своими спутниками, что было встречено веселыми взглядами. Машина вырулила из толпы, собравшейся вокруг Стеллы, и покатилась по залитой золотым светом улице.