Сумасшедшее лето красной шапочки - [40]
Пока я тут сижу, он облизывается со своей бабой! Разве этого я хотела?! Злость разливалась по моему телу, а руки чесались от желания вырвать этой ведьме пару клоков волос! И Жене в нос дать!
— Все, иди. — чмоканья заканчиваются.
— Увидимся.
Звук шагов удалялся и я поняла, что она уходит.
— Ку-ку, — Женя стучит по дверце шкафа.
— Чего тебе? — раздражительно бросаю ему, открывая дверь и выползая в комнату.
— Мы спасены, — торжественно изрекает Женя.
— Мы?! Я согласилась тебе помочь с английским, а не становиться свидетелем вашей любви! Впредь будь добр, постарайся, не создавать таких неловких ситуаций! Я не хочу быть впутанной в ваши отношения! Иначе пусть тебе твоя горячо-любимая девушка и помогает! А то, как я вижу, с языком у неё проблем нет! — После высказанного у меня будто груз с сердца упал. Высказала (почти) все, что хотела. Немного грубо, зато правдиво. Женя ошарашено смотрит на меня. Может, чуть — чуть перегнула? — На сегодня занятие окончено. — добавляю более спокойно и выскакиваю из комнаты.
— Паш, подожди! — наконец-то отмирает Женя, но я уже вылетаю из дома.
Ливень успокоился, но дождь ещё не иссяк. Быстро преодолеваю расстояние между нашими дворами, и захожу в дом. Бабушка встречает меня у порога:
— Паша! — удивляется она. — Где ты была? Почему мокрая вся?
— У Аллы, — вру я. — Все хорошо.
Прохожу мимо бабушки и бреду в свою комнату. " Все хорошо" — стало еще одной ложью.
Все было далеко не хорошо. Все было ужасно. На грани истерики и конца света. Я только что очень недвусмысленно дала понять Жене, что ревную его! И нужно было быть круглым дураком, чтоб не понять этого.
А значит, он догадался обо всем… И как дальше? Я ещё не решила, что мне делать с этими чувствами, а судьба — все расставила по-своему, поставив меня в тупик. Вернее не судьба, а моя вспыльчивость.
И как теперь сдержать своё слово и помочь Жене с английским? Да, я даже посмотреть в глаза ему не смогу!
В очередной раз пошла на поводу своих эмоций и снова пожалела! Когда же я начну учиться на своих ошибках?
Стаскиваю с себя мокрую одежду и падаю на кровать. Зарываюсь по уши в одеяло. Это, конечно, не защитит меня от всего мира, но так спокойнее. Горестно вздыхаю, пытаясь отогнать мысли о нем…
— Паш, — голос бабушки заставляет вздрогнуть меня. Приходится выглянуть из своего убежища.
— Ничего не хочешь рассказать? — она садится на край диванчика.
— О чем ты? — устало спрашиваю я. Не хочется гадать, лучше спросить и получить ответ.
— О тебе и Жене.
— Что?! — откидываю одеяло и сажусь.
— Я ведь не слепая. И не глухая. — бабушка ласково касается моего плеча.
— У нас ничего нет, — отрезаю я. — У него есть девушка.
— В этом все дело?
— Ба, я не уверена, что могу с тобой разговаривать об этом.
— Я — единственный человек, с кем ты можешь говорить обо всем. Так, дело в девушке?
— И да, и нет, — выдыхаю я. — Все сложно.
— Он тебе нравится? — вопрос в лоб заставляет нервно глянуть на неё и отвести глаза к окну.
— Да… — говорю еле слышно.
— Тогда в чем проблема, девочка моя? Он равнодушен?
— Вроде, нет… — пожимаю плечами. На этот вопрос у меня ответа нет. Просто потому что я не уверена ни в его равнодушии, ни в его отсутствии. Не научилась я читать этого человека.
— И между вам стоит его девушка?
— Между нами огромная пропасть. И Света — не самое страшное, что там есть.
— Дело в расстоянии? — бабушка догадалась.
— Да. Мне уезжать через пару недель. И больше мы никогда не увидимся. Что толку рвать своё сердце?
— Не зарекайся, красавица моя. Жизнь — непредсказуемая штука. Никто не знает, что будет завтра. Поэтому живи сегодняшним днем.
— А что потом, ба?
— Ну, милая, вот я уехала за твоим дедушкой из города в деревню. Твоя мама уехала за твоим папой в город…
— Предлагаешь бросить учиться и переехать в Ромашково? — усмехаюсь я.
— Нет, — смеётся она. — Просто говорю, что любовь — всегда последует за тобой, если это любовь.
— Ещё бы эта любовь Светку бросила. Или хотя бы определилась — ревностно произношу и бабушка заливается смехом.
— Ну, это вы уж там сами разбирайтесь. Но я думаю, лучше сделать глупость и пожалеть об этом, чем потом всю жизнь мучать себя вопросом: не было ли твоё счастье прикрыто видом глупости? Ладно, я пойду. А ты не кисни тут, — бабушка ласково щёлкает меня по носу и целует в висок. Затем выходит из комнаты, оставляя меня на пищу моим мыслям.
А чем-то она определено права. Я никогда не пойму, правильно ли я поступила, пока не совершу что-то. В конце концов, если постоянно бояться подвоха и не радужного исхода, то можно сойти с ума и остаться в 40 одинокой девой.
И кто знает, может небеса будут к нам благосклонны и все закончится не так плохо?
Тем более, Женя думает о поступлении… Значит, есть вероятность, что нам и не нужно будет расставаться! Как же я раньше не подумала об этом! Если он поступит — не придётся делать выбор и что-то решать!
А я то сделаю все, чтоб помочь ему поступить! Вот и решение проблемы! Осталось воплотить свой план в реальность.
Глава 11. Перебор со смелостью
Сегодня в Ромашково день села. С утра гремит музыка на площади около ДК, то и дело в небо взмывает чей-то шарик.
Судьба не прячется в шкафу Главное в жизни — уметь улыбнуться проблеме. А главное в выборе квартиры — заранее поинтересоваться у хозяев: нет ли какого-нибудь скелета в шкафу, с которым придется потом уживаться…
Она для него — единственный человек, которому хочется доверить и раскрыть все тайны своей жизни. Первая любовь и первая боль. Она та, кто знакомит его с настоящей жизнью, в которой не обойтись без настоящих чувств. Он для нее — обычная работа, за которую она берется, чтоб собрать деньги и помочь матери. Вот только ситуация выйдет из — под контроля, когда придется сделать выбор между работой и зовом сердца. Сможет ли она подружиться со скелетами в шкафу Тимура? Сможет ли он изменить свой образ жизни ради Маши? Смогут ли они противостоять всем препятствиями?
Мемуарная повесть выпускника 1978 г. Пермского государственного медицинского института (ПГМИ) с 19 фотографиями и предисловием председателя Пермского отделения Российского общества историков медицины О.И.Нечаева. Эссе о медицинском студенчестве. Панегирик любимому ВУЗу и родной Перми. Книга о проблемах и трудностях, с которыми всегда сталкиваются студенты-медики.
Всё началось в стенах научного центра ИКИППС, учёные которого вознамерились доказать детерминированность вселенной. Но этим экспериментам не суждено было остаться лишь умозрительными конструкциями в мире форм: неистовый ветер причинности, словно потешаясь над пытающимися доказать его существование, всё быстрее раскручивает неуловимый маховик событийности. Видя бессилие науки, молодая сотрудница ИКИППСа Дарима принимает решение в одиночку противостоять ужасающей силе инерции 4-го тысячелетия…
Кто не бросал наполненные водой воздушные шарики с балкона, не убегал от злых дяденек со стройки, не спасал попавших в беду животных, не устраивал шурум-бурум дома у друзей? Все эти знакомые мотивы — в рассказах о неугомонной, непоседливой Клаве и её друзьях…
В романе американской писательницы Лоры Сегал «Полкоролевства» врачи нью-йоркской больницы «Ливанские кедры» замечают, что среди их пациентов с загадочной быстротой распространяется болезнь Альцгеймера. В чем причина? В старении, как считают врачи, или в кознях террористов, замысливших таким образом приблизить конец света, как предполагает отошедший от дел ученый Джо Бернстайн. Чтобы докопаться до истины, Джо Бернстайн внедряет в несколько кафкианский мир больницы группу своих друзей с их уже взрослыми детьми. «Полкоролевства» — уморительно смешной и вместе с тем пронзительно горький рассказ о том, как живут, любят и умирают старики в Америке.
Роман повествует о молодом капитане космического корабля, посланного в глубинные просторы космоса с одной единственной целью — установить местоположение пропавшего адмирала космического флота Межгалактического Альянса людей — организации межпланетарного масштаба, объединяющей под своим знаменем всех представителей человеческой расы в космосе. Действие разворачивается в далеком будущем — 2509 земной календарный год.
Повести «Акука» и «Солнечные часы» — последние книги, написанные известным литературоведом Владимиром Александровым. В повестях присутствуют три самые сложные вещи, необходимые, по мнению Льва Толстого, художнику: искренность, искренность и искренность…