Суховей - [49]

По вновь приобретённой привычке не разбираться до поры в истинных мотивах того или иного приказа или предложения, я согласился. Виктория согласилась по умолчанию, учитывая, что в пути всё равно не так много развлечений.

— Идеальный позывной, кстати, — сообщил Ерёменко, вновь забираясь на спальное место, — это слово в два-три слога, легко произносимое и чётко воспринимаемое на слух.

— Хорошо, — подтвердил я и спросил: — Как будем Москву объезжать?

— В столице всё спокойно, — ответил инструктор. — Дуй на МКАД, объезжай по часовой стрелке. А дальше, как обычно: на Ленинградку и вперёд.

— А какова цель поездки? — снова задал я вопрос. — Мы просто возвращаемся или есть задание?

— Задание у нас всегда есть, то или иное, — сказал Ерёменко. — Сейчас твоя задача прибыть в распоряжение Лаврова, а моя — тебя, вернее вас, туда доставить. Так что езжай внимательно, а вы, девушка, за ним присматривайте.

* * *

Современный человек буквально окружён всяческими псевдонимами, за которыми многие скрывают свои настоящие данные в интернете. За кем-то, чуть ли ни с детства, тянутся школьные и дворовые прозвища и клички. Но попытка вот так взять, самому себе придумать официальный позывной, может ввести в ступор.

— Придумал? — поинтересовалась спутница, когда все другие темы для разговора были перебраны.

— Нет, — честно признался я. — Сложно придумывать про самого себя. Можно надумать что-то такое пафосное, что вызовет только насмешки у окружающих.

— Сомневаюсь, что ты способен выбрать такой позывной, — сказала Вика. — Мне кажется, с чувством меры у тебя всё в порядке. Хотя можно попробовать придумать и друг для друга. Надеюсь, после этого мы не подерёмся. Сейчас представлю себя связисткой, вызывающей тебя на связь с командиром.

Девушка на какое-то время задумалась, похоже запутавшись в длинных ассоциативных рядах. Я вёл машину неспешно, внимательно вглядываясь в тёмное полотно трассы.

— Кстати, а какое прозвище вы мне придумали в институте, помнишь? — спросила вдруг Вика, подразумевая мужскую часть группы.

Я-то, конечно, помнил. Более того, сам, время от времени, так называл её про-себя, но не стал сразу это показывать. Сейчас институтское прозвище Вики «Мальвина» казалось мне милым и добрым.

— Кажется, «Мальвина», — сообщил я, после наигранной паузы.

— Вот негодяи! — притворно возмутилась девушка. — Почему «Мальвина»?

— Не знаю, — отрезал я, — не я придумывал, и в разговорах, между прочим, так тебя не называл.

— Спасибо, я в тебе не сомневалась, — сказала Вика. — Но мне вообще-то нравится такой позывной. А тебе?

— И мне нравится, — не соврал я. — Только Мальвина — это кукла.

— Все мы куклы, — сказала собеседница, и снова взяла меня за руку, но так, чтобы не блокировать её в случае, когда та понадобится для экстренного вращения руля. — Ну вот. Полдела сделано.

Выбор моего позывного как-то не задался. Полноценный рассвет застал нас на объездной Твери. Там мы сделали третий привал, после которого Василий Иванович занял место водителя. Вика отправилась осваивать багажник, так как больше суток уже нормально не спала. А я устроился на пассажирском сидении.

На ближних подъездах к Санкт-Петербургу открылись два важных факта: во-первых, что мы прибыли слишком рано, и нас попросту некому встретить до вечера; а во-вторых, что даже незначительное ДТП может вызвать колоссальный затор на трассе, обеспечивающей эвакуацию жителей из города. Тягач с большим красным контейнером на прицепе, притёршийся похоже с другим автомобилем, перекрыли всего лишь одну полосу и обочину, чтобы на много километров позади вытянулась плотная вереница автомобилей.

Так объяснился довольно редкий встречный поток, наблюдаемый ранее. Некоторые водители, поверив маркетинговым лозунгам о том, что их полноприводные внедорожники действительно являются таковыми, решили покорять обочину, где и увязали в жидкой грязи и застревали, преодолевая дренажные канавы. Но когда с нашей стороны бетонного отбойника на встречу пронёсся правительственный кортеж, абсолютно не стесняясь и не снижая скорости, а за ним, на пролом, последовал поток обычных автомобилей, мы решили срочно уходить с трассы.

Когда командор начал свои хитрые манёвры по полям и лесопаркам в окрестностях Санкт-Петербурга никто уже не спал.

— Почему мы не можем просто въехать в город? — поинтересовалась Виктория.

— Там всё перекрыто Национальной гвардией. Можно попасть только в «чистые» районы, и только по предъявлении паспорта с соответствующей пропиской, — поделился, полученной ранее информацией командор.

— Так я прописана на севере, в районе Академической, — спохватилась девушка. — Можем проехать по моему паспорту.

— Туда-то и пропустят, — сказал Ерёменко, — только нужно вам в центр, где перекрыты все проспекты и мосты.

Я переглянулся с Викой. Теперь стала понятна конечная цель поездки и новые условия, при которых мы возвращались домой. Только мой дом находился в районе, оцепленном из-за опасности заражения, а Вике никак нельзя было ехать к себе. Василий Иванович словно услышал мои мысли.

— Надеюсь, ты не надумала вернуться сейчас домой? — поинтересовался он у девушки. — Я бы крайне не рекомендовал этого делать.