Сугубо финский попаданец. Дилогия - [16]
— советский военно-морской флот получает право использовать бухту Лаппвик как стоянку для своих кораблей. Финский посланник похлопал глазами и слегка заикаясь обязался передать требования своему правительству. Ответа долго ждать не пришлось, финны твердо сказали «нет». Такой ответ стал неприятной неожиданностью для Советского руководства, потому что уступка четырех островов была воспринята как откровенная слабость, а раз слабы, то отдадут все то что у них ни потребовать. Литвинов после консультаций со Сталиным и Молотовым, заявил финнам, что мол переговоры не закончены и в скором времени будут продолжены, с другой, более серьезной аргументацией. Полуостров Ханко слишком важен для безопасности Ленинграда.
На заседании госсовета Манергейм сказал: — «Господа, это война, война еще до конца этого года!» В принципе, ни чего неожиданного не произошло, войны ждали, к ней готовились, но как — то не сейчас, в будущем, а тут вот так, — «до конца этого года». Подготовка к скорым испытаниям приняла лихорадочный характер. Свернули работы по реконструкции «Арктического шоссе», все силы бросили на строительство оборонительных линий. Приостановили достройку русского броненосца. Военное производство перевели на трехсменную работу. Отозвали последнюю группу «добровольцев» из Испании, благо там война уже закончилась. Был принят закон об увеличении срока службы с одного года до двух. По всей стране возникло добровольческое движение — «Стройка выходного дня», люди свои выходные и отпуска без принуждения проводили на строительстве оборонительных сооружений Карельского перешейка и Виипури. Начались регулярные разведывательные полеты над советской территорией.
В мае Геринг сдержал свое слово, за один миллион восемьсот тысяч долларов Германия продала 36 бывших чешских бомбардировщиков и еще четырнадцать пообещали предоставить до конца июля.
Финляндия готовилась отстаивать свою независимость.
16 глава. Балтийское небо
Лейтенант Микки Клепфиш больше всего любил три вещи: женщин, подраться и фотографию. В данный момент, находясь на высоте 4 тысячи метров он занимался своим третьим любимым делом — фотографировал. Правда объект сегодня был не очень фотогеничный, наполовину скрытый облачностью аэродром истребителей ПВО Ропша, Ленинградской области.
Делал это Микки далеко не первый раз, вместе с капитаном финских ВВС Армасом Эсколой они совершили весной и летом 1939 года на самолете СБ с немецкой фотокамерой «Цейс» 3030/50 двенадцать удачных разведывательных полётов. Летали над советской территорией, включая Ленинград, Кронштадт и Петрозаводск. Впрочем удачными эти полеты были относительно. То пленка была смазана, то объект оказывался прикрыт облачностью. Хороших снимков они привозили примерно половину от сделанного. Выручало то, что их СБ был советской сборки и ни чем от своих русских близнецов не отличался, опознавательных знаков они не несли и в общем для советской ПВО были не заметны. Тем не менее снижаться ниже 6 тысяч метров не рекомендовалось, если их собьют, то будет грандиозный политический скандал, да и оказываться в руках у русских Клепфишу совсем не хотелось. В Советском Союзе Микки пришлось побывать в 1937 году, когда в составе группы финских летчиков и механиков проходил обучение под Киевом, а затем получал самолеты в Москве. Социалистическая действительность молодому авиатору совсем не понравилась, для себя еще тогда он решил, что нужно держаться подальше от этих странных строителей коммунизма. Хотя женщины в России были намного красивее финок и шведок, не говоря о том, что намного более доступны. Перспективы попадания в плен к «красным» они несколько раз обсуждали с Армасом, который тоже побывал в СССР и решили, что в критической ситуации на вынужденную посадку не пойдут, лучше разобьются вместе с самолетом.
Вот перед такой дилеммой они оказались в своем тринадцатом полете. Тогда, 5 сентября 1939 года, их задачей было отснять истребительные аэродромы Ленинградской зоны ПВО. Пользуясь своей безнаказанностью, снизились до трех километров и сделали ряд замечательных кадров, когда стрелок сержант Морски проорал по СПУ — «На семь часов тройка «Кертисс»!» Так по испанской привычке называли И-15. Эскола дал полный газ моторам и с набором высоты начал отрываться от бипланов. Все бы наверное кончилось легким испугом, но их пилот выбрал направление на Ленинград! Сам Микки это тоже сообразил не сразу, а только тогда, когда увидел звено «Рата» чуть выше справа. «Ястребки» шли на перехват. Теперь орать пришлось уже ему — «Влево! Быстрей! Нас сейчас собьют!!!» Как будто услышав его крик, ведущий И-16 дал длинную очередь, по фюзеляжу горохом пробарабанили пули. Бомбардировщик завалился на крыло и под углом градусов 40 посыпался к земле. Что — то неразборчивое прокричал Армас, — «Конец, долетались!» — мелькнула в голове у лейтенанта, но им повезло, когда самолет с трудом выровнялся на высоте двести метров, сзади никого не было. Они потихоньку поплелись в сторону границы, через двадцать минут, капитан попросил — «Мик, возьми управление, я ранен». В кабине штурмана был дублирующий штурвал и педали. Микки довел самолет до своего аэродрома и аккуратно сел, Эсколу увезли в госпиталь, а аэродромы так и остались не сфотографированы.
«…Половина бойцов осталась у ограды лежать. Лёгкие времянки полыхали, швыряя горстями искры – много домашней птицы погибло в огне, а скотина – вся.В перерыве между атаками ватаман приказал отходить к берегу, бежать на Ковчег. Тогда-то вода реки забурлила – толстые чёрные хлысты хватали за ноги, утаскивали в глубину, разбивали лодки…».
Последние месяцы 1942 года. Красная Армия начинает наступление под Сталинградом. В Ставку Верховного Главнокомандования приходит весьма странное сообщение о катастрофе германского штабного самолета в районе действий белорусских партизан, но еще больше вопросов вызывают известия из Берлина — в столице Рейха неожиданно введено военное положение, большинство членов гитлеровского правительства арестованы военными, сам Гитлер исчез, а канцлерское кресло занял бывший министр вооружений и боеприпасов Германии Альберт Шпеер.Второй том романа А.
Гротескный рассказ в жанре альтернативной истории о том, каким замечательным могло бы стать советское общество, если бы Сталин и прочие бандиты были замечательными гуманистами и мудрейшими руководителями, и о том, как несбыточна такая мечта; о том, каким колоссальным творческим потенциалом обладала поначалу коммунистическая утопия, и как понапрасну он был растрачен.© Вячеслав Рыбаков.
Продолжение серии «Один из»… 2060 год. Путешествие в далекий космос и попытка отыграть «потерянное столетие» на Земле.
Вор Эддиса, мастер кражи и интриги, стал царем Аттолии. Евгенидис, желавший обладать царицей, но не короной, чувствует себя загнанным в ловушку. По одному ему известным причинам он вовлекает молодого гвардейца Костиса в центр политического водоворота. Костис понимает, что он стал жертвой царского каприза, но постепенно его презрение к царю сменяется невольным уважением. Постепенно придворные Аттолии начинают понимать, в какую опасную и сложную интригу втянуты все они. Третья книга Меган Уолен Тернер, автора подростковой фэнтэзи, из серии «Царский Вор». .
Что, если бы великий поэт Джордж Гордон Байрон написал роман "Вечерняя земля"? Что, если бы рукопись попала к его дочери Аде (автору первой в истории компьютерной программы — для аналитической машины Бэббиджа) и та, прежде чем уничтожить рукопись по требованию опасающейся скандала матери, зашифровала бы текст, снабдив его комментариями, в расчете на грядущие поколения? Что, если бы послание Ады достигло адресата уже в наше время и над его расшифровкой бились бы создатель сайта "Женщины-ученые", ее подруга-математик и отец — знаменитый кинорежиссер, в прошлом филолог и специалист по Байрону, вынужденный в свое время покинуть США, так же как Байрон — Англию?