Суета сует. Бегство из Вампирского Узла - [9]

Сумасшествие Лорана было в какой-то мере показным; но в моменты наивысшего прояснения рассудка (хотя остальные скорее всего никогда не назвали бы его прояснением) он знал с обжигающей определенностью, что мы не одни в этом мире, что рядом с нами существуют создания с других планет и из других миров. Это была еще одна из причин, почему он поселился в Таиланде: здешние люди принимали подобные размышления как нечто само собой разумеющееся и не считали, что это бред, оторванный от реального мира. Я слышу голоса, думал он, я вижу образы. Но сегодня я даже не ел грибов. Я знаю, что я сумасшедший, раз довел свой рассудок вот до такого!

– Пойдем, – сказал ангел.

– Куда?

– Ты знаешь.

Да, знает. Лоран это чувствовал. Он бы не смог рассказать, что именно он знает, но знал, что он это знает. Таким и должен быть настоящий художник, подумал он.

– Иди за мной.

Ладно, подумал Лоран, я пойду за тобой. Ангел шагнул за борт и пошел по воде. Вернее, не по воде, а по воздуху над водой. Он обернулся к Лорану с ехидной улыбкой и махнул ему: мол, иди. Лоран задумался. Но я ведь еще не настолько рехнулся! Он спустился по сходням на пирс.

Смех ангела был похож на комариный писк.

– Давай быстрее! Или пропустишь шоу!

– Да ты меня на фиг утопишь. Кем ты себя возомнил... ангелом смерти?

– Не твоей смерти, Джо.

– Не называй меня Джо! Я официально сменил имя.

Ангел опять рассмеялся. Он был уже на берегу. За его спиной начиналась аллея, ведущая к улице Силом. Как ангел узнал его настоящее имя? Вот оно, доказательство, что этот сияющий ангел – всего лишь видение. Очередное видение. Лоран спрыгнул с пирса на твердую землю. Ангел поманил его снова. И Лоран пошел за ним. Его не покидало навязчивое ощущение дежа-вю. Это со мной уже было... я видел ангелов раньше... может, я сам и назвал ему мое настоящее имя. В каком-то из прошлых видений.

И вдруг все эти видения пронеслись в его сознании бешеным ураганом:

...женщина, лежащая в сточной канаве, ее длинные волосы полощутся в потоках помоев...

...женщина на пляже, легкое летнее платье брошено на песок, ее соски – синие, твердые...

...женщина, наполовину вывалившаяся из окна...

Да. Он видел их не на снимках, которые доставал ему инспектор Сингхасри, не на зернистых отпечатках 8x10, тайком отправляемых ему на факс из полицейского участка, а в ослепительных, безумно ярких красках... пронзительно синие соски... платье небесно-лазурного цвета с кроваво-красными пятнами... бледная кожа с синеватым рисунком вен... тело, утыканное осколками, так похожими на фарфор династии Минь... губы цвета берлинской лазури.

Он пошел следом за ангелом.

Улица Силом. Днем – деловой квартал. Ночью – экзотический рынок, кишащий торговцами всякими сувенирами, которые с наступлением темноты появляются словно из ниоткуда и исчезают, как только забрезжит рассвет. Тротуар превращается в этакую тропинку, по которой может протиснуться разве что только один человек; вокруг носится темнокожая ребятня, прилавки торговцев завалены всякой всячиной: пиратские кассеты, видео– и аудиодиски, одежда, украшения, статуэтки, колокольчики, батик, унылые куклы, серебро, поддельные «ролексы», шампуры с нанизанными на них кусочками свинины, лапша, приготовленная на месте и тут же завернутая в банановые листья; ангел, скользящий сквозь это кричащее разноцветье, плавный, гибкий и прозрачный настолько, что сквозь его белесую плоть просвечивают неоновые вывески секс-баров, ангел, плывущий над мостовой, не касаясь ее брусчатки... Лоран шел за ним. Его обступали уличные мальчишки, предлагавшие девушек или даже самих себя, но сразу же отходили, увидев безумную одержимость в его диких глазах. Туристы, толстые и обильно потеющие, потому что белые всегда сильно потеют в тропиках, незнакомые с ритмами этой улицы, преграждали ему дорогу, а он отталкивал их, чтобы не мешали, и шел дальше.

Следом за ангелом.

Ангел периодически останавливался, оборачивался к Лорану, улыбался ему, звал его за собой. Они уже прошли через Патпонг, где тоже была толпа, и проститутки заманивали клиентов между развалами сувениров. Лоран шел следом за ангелом. Его окружал запах страждущей плоти, тяжелый дух похоти и продажной любви; проститутки и сутенеры завлекали его нежными голосами, манили осторожными жестами и притворно застенчивыми взглядами; они обращались к нему так, как будто они с ним одни в целом мире, и этот мир – весь для него; Лоран уже знал, что каждый таец – даже одетый в самое грязное рванье – обладает удивительным и редким талантом нести в себе утонченную прелесть.

Еще один поворот, еще одна аллея; и вдруг какофония звуков превращается в едва различимый шепот; здесь нет ни неоновых вывесок, ни грохочущего техно. Только откуда-то сверху доносятся нежные звуки маримбы.

Слившись с тенями, ангел стал как бы более осязаемым. Он остановился; было видно, что он колеблется; из темноты вышла женщина. Даже не женщина – девушка. Кожа цвета кокосовой мякоти; иссиня-черные волосы; глаза – дикие, темные. Кажется, она делала операцию по увеличению разреза глаз. На ней был только батиковый панунг, плотно обмотанный вокруг маленькой узкой груди, так что ее силуэт казался фигурой гермафродита. Когда она улыбнулась, стало видно, что ее передние зубы слегка выступают вперед, но это ее совершенно не портило, даже наоборот, придавало некую пикантность ее красоте. Похоже, она не видела ангела; она видела только Лорана.