Суета сует. Бегство из Вампирского Узла - [116]

Хлынула кровь. Мехмет смеялся до слез. Кое-кто из придворных нахмурился: негоже так богохульствовать в священный месяц рамадан. Но большинство хохотали вместе с принцем. Может быть, лишь для того, чтобы скрыть свое отвращение? Сабля со звоном упала на кучу серебряных кубков.

И только Раду, певец, повел себя не так, как все остальные. Он вскочил и подбежал к трупу. Кровь все еще хлестала из раны; крылья детей, являвших собой богохульную издевку над херувимами, пропитались кровью, но сами дети продолжали сидеть неподвижно, скованные ужасом. Свежая кровь еле слышно шипела на пылающей коже только что погибшей женщины; мальчик-вампир уже не мог сдерживать голод, настойчиво требующий насыщения; в обличье черного кота он бросился вперед и принялся лакать кровь. Тело женщины все еще подергивалось в предсмертных судорогах. Ее сердце все еще билось.

Раду тряс тело женщины. Конечно же, он не мог вернуть ее к жизни. Он плакал, не стыдясь слез. Ему на глаза попался кот, лакающий кровь танцовщицы. – Прекрати... прекрати... – шептал он. Он пытался отогнать кота, но тот шипел, выл, царапался. Раду взглянул в глаза вампира. И, кажется, что-то увидел... что-то... да, подумал мальчик-вампир, Дракула назвал меня Раду и тем самым закрепил нашу связь с этим мальчиком. А связь, безусловно, была. Он видит, какой я на самом деле, подумал вампир. Ты меня знаешь... и ему показалось, что Раду мысленно ответил ему: Да, я тебя знаю.

Он погладил черный лоснящийся мех. Кот ответил громким мурлыканьем. Танцовщица больше не билась в конвульсиях. Она умерла. Раду плакал, и вампир разделял его скорбь, хотя и не мог плакать сам... ведь он был вампиром.

– Какая изысканная впечатлительность, – сказал Мехмет. – Пожалуй, что я не сдержусь и возьму тебя прямо сейчас. Эти слезы – они так меня возбуждают.

Он встал с дивана. Грубо оторвал рыдающего Раду от бездыханного тела танцовщицы, прижал его к себе и попробовал запихать ему в рот свой язык.

– Нет, – едва слышно прошептал Раду. Его сопротивление нарастало, вампир это видел.

– Все, Раду, я и так столько ждал, – сказал Мехмет. – Если ты сейчас же не сделаешь то, чего я хочу, – я посажу тебя на кол.

– О повелитель! – воскликнул главный визирь. – Он – пленник-заложник, и он находится под защитой вашего отца, султана; его нельзя убивать до тех пор, пока Влад не нарушит соглашение...

– А тем временем сварим в масле тебя, – огрызнулся принц. Визирь метнулся прочь из зала, пятясь и прижимаясь к полу. – А теперь, Раду, слушай меня. Клянусь бородой пророка, что еще до восхода твердый остроконечный предмет вонзится в твой обольстительный зад. Что это будет за предмет, решать тебе. – И с этими словами Мехмет покинул пиршественный зал, волоча за собой Раду.

Наплыв

Что в гробу?

Тело моей покойной жены. Мы везем ее в Западный Ириан, чтобы там похоронить.

Все в порядке.

Вот видишь, что я тебе говорил? У оборотного состояния есть свои преимущества. Я сказал им правду, а они соответственно мне не поверили.

И куда мы направимся дальше?

В Джакарту. Потом – в Бали. Потом, наверное, на лодке – в Новую Гвинею, на самый край цивилизации; а дальше я еще сам не знаю; видения такие расплывчатые.

Как думаешь, мы увидим Лорана МакКендлза?

Мы увидим всех, Тимми.

Последние известия

«Curious Time» пишет:

СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННЫЕ КАМЕНИСТЫЕ ОБРАЗОВАНИЯ НАПОМИНАЮТ ИЗОБРАЖЕНИЕ МЕРТВОЙ ЖЕНЩИНЫ

Эксцентричный фотограф из Новой Гвинеи, делающий снимки с воздуха, распускает странные и скандальные слухи. Снимок того же места был сделан с метеорологического спутника, и после компьютерной обработки (с него просто убрали все лишнее) в обсерватории в Альтогане один из сотрудников обсерватории пошутил, что пятна на снимке напоминают одну из картин Лорана МакКендлза, мрачного художника-неореалиста, изображавшего на своих полотнах жертв серийного убийцы, который – сам художник, а не убийца – недавно пропал где-то в джунглях Новой Гвинеи.

Держите снимок на расстоянии пяти сантиметров от кончика носа и сфокусируйте на нем взгляд. После этого начинайте медленно отодвигать лист от лица. И вы тоже увидите это: наше небольшое исследование среди сотрудников редакции показало, что как минимум один из пяти точно видит.

Эксперты пока не могут согласиться, какая именно из картин МакКендлза «проступает» на местности, однако этот феномен – названный геологом Спенсером Джоунсом «serependipitous», или «окклюзия частиц слюды, расплавленного кварца и полевого шпата, выброшенных на поверхность при извержении вулкана и создавших иллюзорные изображения на поверхности гор», – несомненно, привлекает внимание. «Это определенно МакКендлз, – заявила Ирена Пирера, специалист по истории искусства и консультант Музея современного искусства в Лос-Анджелесе, в своем выступлении на CNN. – Утонченная примесь серы и пепла, чувственная текстура телесного цвета, языческая энергия экспрессии изображенного сюжета, эффект прижженной фактуры, вызванный вкраплениями дымчатого топаза, и кристальные дуги кварца, подчеркивающие обсидиановые радужки глаз мертвой женщины... это МакКендлз. Но, к сожалению, эту картину не выставишь ни в одной галерее. Она слишком большая...»