Судоплатов против Канариса - [12]

Александр открыл глаза. Перед ним стояли четыре немецких офицера. Они с интересом разглядывали пленника, в их взглядах читалось явное недоброжелательство. Демьянов встал и пошел в сопровождении немцев к ближайшему блиндажу.

Блиндаж оказался небольшим. Посередине стоял стол, за которым сидели люди и оживленно разговаривали.

Один из офицеров беседовал по полевому телефону. Он часто повторял одно слово «jawohl», что означало: конечно, слушаюсь, так точно. Больше Александру ничего услышать не удалось, догадался лишь, что высокому начальству докладывают о перебежчике, которым явно заинтересовались на другом конце провода.

Подтянутый молодцеватый майор закончил разговор и посмотрел на Александра оценивающим холодным взглядом. В наступившей тишине вопрос майора прозвучал неожиданно:

— Зачем вы предали свою Родину? — Интонация подчеркивала полное отвращение к перебежчику.

С губ Александра готовы были сорваться резкие и обидные слова. Хотелось грубо ответить на несправедливое обвинение. Сказать, что он никогда не предавал Родину и никогда этого не сделает. Крикнуть оккупантам, что они здесь чужие и в Россию их никто не звал. Саша очень любил свою страну и ненавидел всех, кто явился на святую русскую землю без приглашения, пытаясь разрушить то, что создавалось поколениями его предков, то, что любил и чем жил великий русский народ.

На душе у Александра было тяжело. Все его существо протестовало против того образа, в котором он предстал перед немецкими офицерами. Необходимо было убедить их в искренности своих намерений, чтобы не осталось и доли сомнения в том, что Демьянов именно тот, за кого себя выдает.

Майор, так и не дождавшись ответа, вышел из блиндажа. В разговор вступил другой офицер. Он протянул Александру кружку с чаем и стал расспрашивать о причинах его перехода, о расположении войск на советском фронте.

Демьянов во всех подробностях рассказал, как почти двое суток подбирал место для перехода линии фронта, пока не выбрал именно это — самое подходящее. Упомянул также, что в Москве существует враждебная советской власти монархическая организация «Престол», объединяет антисоветски настроенных людей.

Казалось, немец был настроен дружески, но его внешнее дружелюбие скрывало огромную сосредоточенность, попытку проникнуть в мысли собеседника и разгадать истинный смысл его намерений. После нескольких часов бесконечных вопросов и ответов разговор закончился.

Солдаты вывели Александра из блиндажа, посадили в машину. Автомобиль несся по изрытой воронками лесной дороге и через полчаса остановился около большого бревенчатого дома. Немцы разместили здесь свой штаб, и около входа бессменно стоял часовой.

Демьянова в сопровождении солдат провели внутрь дома. В большой просторной комнате на стенах висели иконы, оставшиеся, вероятно, от прежних хозяев. Здесь царило оживление. Люди входили и выходили. Постоянно в помещении находились только три офицера. Они сидели за массивным деревянным столом и заинтересованно смотрели на Александра. Особенно поразил взгляд человека, сидевшего посередине, на вид он был старше всех. Его глаза выражали холод и спокойствие. Мощная фигура немца говорила о превосходстве. Именно он и начал допрос. Вслед за ним офицеры всех рангов засыпали Демьянова вопросами. Спрашивали часто об одном и том же, пытаясь поймать на неточностях, мелочах. Александр терпеливо и уверенно отвечал на все интересующие немцев вопросы.

Наконец старший из офицеров, человек с невыразительным атлетичным лицом, с резкими складками вокруг рта приказал Демьянову выйти из комнаты. Переводчик вывел Александра в сени и усадил на грубо сколоченный табурет, а сам сел напротив и приготовился ждать. Из комнаты, в которой только что велся допрос, слышались возбужденные голоса. Немцы никак не могли решить, что им делать с перебежчиком. Многие сомневались в том, что молодому человеку можно верить.

Через двадцать минут Демьянов снова стоял перед столом, за которым сидели германские офицеры. На вторичном допросе его снова засыпали вопросами: кто послал, как добрался до немецких позиций. Просили подробнее рассказать об организации «Престол», о ее членах. Интересовались семьей Александра и его ближайшими друзьями, записывали их адреса. Демьянов упорно держался первоначальной версии о том, что он принадлежит к организации, объединяющей идеологических противников советской власти. Задача «Престола» — борьба с коммунизмом.

Немцы никак не хотели верить Александру и поставили ультиматум: если Демьянов скажет правду, ему гарантируют сохранить жизнь до окончания войны, в противном случае будет применена «третья степень» пыток.

Наконец усталого и окончательно измотанного пленника вывели в другую комнату. На стенах небольшого аккуратного помещения с двумя кроватями было развешано оружие: пистолеты в кобурах, ружья, казацкие шашки. «Что это? Мне дают возможность покончить с собой, чтобы избежать пыток? Или же еще раз проверяют? Нет, застрелиться — значит, показать свою слабость. А задание? Я же дворянин, я дал слово и должен выполнить порученное задание. Я не имею права сорвать операцию. Убивать себя нельзя, тем более прикасаться к оружию», — думал Александр, разглядывая казацкие шашки, крест-накрест висевшие на стене. «Тик-так, тик-так», — мирно тикали ходики. Он был пленником этой комнаты всего полчаса, но время словно остановило свой бег, а секунды показались часами.