Судный день - [68]

Пока там, на планете, только Отто Шрамм и Гюнтер Соколов знали, что происходит вверху, над их головами, да местные иверы и ивероподобные вдруг ощутили жуткий дискомфорт, хуже, чем от лишения их подпитки хануки. Их врачи и личные медики всполошились, поскольку те целыми толпами выстраивались в клиники и больницы, а машины скорой помощи сутками напролёт не выходили из рейсов. Самое странное, что реально помочь медики не могли ничем, разве только накачать пациента наркотиками до потери сознания…

…Летнее кафе на оживлённой улочке Тель-Авива было полно посетителей. Галдели дети, взрослые, оживлённо жестикулируя, вел степенные беседы. Единственное, что отличало это кафе от любых других, так то, что его посетителями были в основном выходцы из Европы. Тем не менее, бдительная фигура полицейского, торчащая на углу, внимательно следила за тем, чтобы ни один араб, могущий оказаться смертником террористом, не приблизился к большому скоплению людей. Внезапно из-за дома медленно вышла игура в чёрном. Палестинец? Нет. Слава Яхве — это рабби Самуил. Известный в квартале учитель. Как и положено — чёрный длинный лапсердак, шляпа с круглыми полями, роскошные рыжие пейсы. Он медленно приближался к веселящимся людям, опираясь на свою знаменитую палку, которой воспитывал излишне раскованных на его взгляд молодых людей… Рабби подходил всё ближе и ближе, народ потихоньку затихал, поскольку нравом Самуил отличался крутым, а тот, не обращая ни на кого внимания шествовал прямо к кафе.

— Веселитесь, аккумы?! Вы, выдающие себя за истинных людей, нарушившие высший постулат веры, что только Машиах может вернуть иудеям Эрец Исраель, как вы смеете топтать священную землю?! Смерть вам!

И с этими словами рабби выдернул из-за пояса стальной тросик, приводящий в действие детонатор пятнадцати килограмм пластита, обмотанного вокруг тела…

…- Господин Ротшильд! Не делайте этого! Умоляю вас! Вы же самый богатый человек на земле! Почему?!

Один из тайных властителей планеты досадливо поморщился — ему до смерти надоел этот визгливый ублюдок, личный психотерапевт. Как он не может понять, мерзкий гой, что у него самая страшная болезнь, какую только может подхватить НАСТОЯЩИЙ человек — СОВЕСТЬ! И она то никакими словами и лекарствами не лечиться… Когда он проснулся сегодня утром в уютной спальне особняка, внезапно ему стало холодно. Нет, в доме было тепло. Батареи дышали теплом, разгоняя мерзкую парижскую зиму… Замёрз он от другого. Неожиданно роскошную комнату наполнили мертвецы. Они рвались внутрь, заполняя помещение, давились в очереди, отталкивали друг друга, чтобы подойти и плюнуть ему в лицо. Десятки, сотни, тысячи, миллионы тех, кто был убит на полях сражений, умер от голода, был торжественно или тайно казнён для того, чтобы в его подвалах стало больше золота, чтобы на счетах его банков прибавился лишний нолик… И они шли и шли. Бесконечной чередой. Барон уже устал стирать их невидимую слюну, он задыхался. И никто, никто в особняке не видел этих мертвецов… Только что умерших, и почти сгнивших. Целых, и состоящих из множества расчленённых частей… Они шли и плевали, шли, и плевали, плевали, плевали… С трудом он оделся и выбежал на улицу. Но мертвецы не отставали. Наоборот, их стало ещё больше. Мёртвые тянули к нему свои костлявые руки, с которых клочьями осыпалось гнилое мясо, пытались порвать на нём одежду, но теряли фаланги. В ужасе барон побежал. Задыхаясь, пытаясь спрятаться… Бесполезно. Нельзя живому исчезнуть от всевидящего глаза мёртвых… Эйфелева Башня! Сакральное строение, символ Парижа! Взвыли моторы, унося лифт на недосягаемую для мертвецов высоту, как ему показалось вначале. И точно, на мгновение они отстали, а потом стали выстраивать гигантскую пирамиду, становясь друг другу на плечи. И даже сквозь завывания своего психотерапевта Ротшильд слышал, как трещат от неимоверной тяжести кости его жертв, оказавшихся внизу, но они лезли на спины друг друга. Использовали собственные рёбра в качестве ступенек, лишь бы дотянуться и плюнуть ему в лицо ещё и ещё раз… А этот, особенно страшный… Тот младенец, которого сожгли в собственном доме вместе с матерью во время войны, он ещё не может говорить, но уже готов ПЛЕВКОМ выразить своё желание… Не выдержав, барон отшатнулся и камнем полетел к земле на глазах у сотен парижан и гостей города…

И такое было по всему миру. Иверы топились, вешались, выпрыгивали из окон небоскрёбов. Фанатики взрывали толпы единоверцев ещё хлеще, чем арабы-смертники. По Израильскому телевидению выступил премьер-министр, призвав иверов во всём мире начать поход против гоев, оскверняющих планету своим существованием. В ответ во Франции и Италии вспыхнули народные бунты. Невзирая на полицию местные жители разносили иверские дома, убивали их жителей. И не один ивер пожалел о том, что родился на свет. Самое жуткое, что НИКТО их не жалел. Во главе разъярённых людей шли католические священники. Какое то озверение нашло на людей. Папа Римский призвал к Крестовому походу против иверов… А потом произошло гораздо более страшное событие — одновременно лопнули крупнейшие биржи мира… Как обычно, утром при открытии включились тысячи компьютеров. На которых велись сделки, заключались контракты, переводились транши и гранты из конца в конец всего мира. Но… Пятнадцать минут работы, и экран компьютера становился непроницаемо чёрным. Затем слышался короткий треск, и внутренности машин плавились. Спонтанные возгорания уничтожили серверы лондонской, Токийской, Нью-Йоркской, московской и Берлинской бирж. Банковские данные таинственно исчезли с винчестеров. Сами компьютеры сходили с ума, отказываясь выполнять команды операторов, переводя огромные суммы в неизвестные никому места на непонятных лиц. В одно мгновение исчезли крупнейшие состояния, растаяв бесследно. Ряд миллиардеров превратились в должников, лишившись всего. Товары стали никому не нужны, как и сырьё… Воцарился самый настоящий экономический хаос. Пропали все разведданные в Пентагоне, ЦРУ, АНБ. Компьютеризация сыграла злобную шутку… Вразнос пошли реакторы на АЭС, с треском сгорали трансформаторы на подстанциях, оставляя без света и тепла огромные города и крошечные посёлки. Массово вышла из строя сотовая, да и обычная телефонная связь. Многочисленные радиостанции вдруг не смогли вещать, замолчали телецентры. Словно неведомая эпидемия напал на всё, что использовало электричество и компьютеры. В самом Израиле к вечеру первого дня вспыхнула гражданская война на расовой и религиозной почве. Иверы резались с таким ожесточением, что палестинцы в своих гетто просто побоялись высунуть носы на улицу, ибо ничего подобного не мог представить себе сам Пророк. Рабби и их ученики против обычных людей. Сефарды против ашкенази, городские на тех, кто ещё жил в кибуцах и небольших посёлках… Горели дома, пылали автомобили. Армия крошила всех подряд, сбивая самолёты гражданских авиакомпаний, пытавшихся вывезти иностранных граждан. Танки сносили баррикады, выжигали опорные пункты воюющих, а потом… Они открыли огонь друг по другу. Танки против танков, бронемашины против бронетранспортёров. Если раньше иверы, чувствуя заварушку старались сбежать, как было в сорок первом в Ленинграде, то теперь напротив, они дрались до последнего. Соседи, прожившие десятки лет вместе бок о бок, крушили друг друга ножами и кулаками. Муж резал жену, а та протыкала ему спину кухонным ножом. Дети бросались на спины взрослым с крыш, перерезая им горла. Мгновенно активизировались уличные банды, и лютая смерть ожидала каждого, попадавшего им в руки… Это было жутко… В Москве тоже НАЧАЛОСЬ… Но там было легче. Основная бойня произошла в самом Кремле и на Рублёвке. Вырвавшихся на улицу потерявших всякий человеческий облик иверов почти мгновенно перебили простые прохожие… Так что жертв в Россиянии практически не было по сравнению с остальным миром. Сошедший с ума двойник Менделя хотел запустить ядерные ракеты с помощью своего чемоданчика, но тот, как я вся электроника вышел из строя. И команда не прошла. Да то сказать, поскольку Мебельный покончил с собой, выбросившись из роскошного «Мерседеса» под проходящий мимо трамвай, то генералы, у которых внезапно проснулась офицерская честь, не допустили бы апокалипсиса… Основные события произошли в Америке и Израиле. Особенно в Штатах, где армии пришлось штурмовать собственные атомные хранилища, которые почему то охраняла иверская частная фирма. Президент США Джордж Прерия бросился с головы Статуи Свободы…