Судьба Темного Меча - [27]

— Оно сосало мою кровь! — сообщил Мосия, дрожа от пережитого потрясения и в ужасе глядя на растение.

— А, я забыл! — сказал Симкин. — Это же лиана Киджа. Она считает, что это мы — съедобные. Ну, я же говорил, что это имеет какое-то отношение к еде, — добавил он, оправдываясь, когда Мосия смерил его убийственным взглядом.

Путешественники побрели дальше. Джорам шел теперь впереди и расчищал путь Темным Мечом.

Сарьон внимательно наблюдал за юношей, надеясь уловить какой-нибудь намек относительно его планов. Джорам и Мосия, судя по всему, полностью полагались в выборе пути на Симкина. Симкин же, беззаботно шагая в своем «Грязно-болотном» или «Пыльно-грязном» костюме, уверенно вел всю компанию, ни разу не засомневавшись в выборе направления и не подавая виду, что заблудился. По тропинкам, которые он выбирал в густых зарослях лиан Киджа, было очень легко идти — даже слишком легко. Мосия несколько раз замечал кости, разложенные явно таким образом, чтобы отметить направление. В замерзшей грязи довольно часто попадались следы кентавров. Однажды путешественники набрели на такое место, где все лианы были примяты к земле, а несколько больших деревьев поломаны, словно прутики.

— Великан, — пояснил Симкин. — Как удачно, что нас здесь не было, когда он проходил мимо. Они не слишком сообразительны, знаете ли, и хотя и не опасны, но... ну, им слишком нравится забавляться с людьми. К сожалению, у великанов есть дурная привычка ломать игрушки.

Каждый раз, выходя на прогалину, где за кронами деревьев было видно солнце, Сарьон замечал, что они по-прежнему идут на север. И никто ни слова не сказал по этому поводу.

Каталисту вдруг пришло в голову, что Джорам и Мосия, возможно, просто не представляют себе, где находится Мерилон. Они оба выросли в поселке чародеев за пределами Внешних земель. Джорам умеет читать — его научила грамоте Анджа. Но видел ли он когда-нибудь карту мира? Значит, он безоговорочно доверяет Симкину?

В это трудно было поверить — Джорам не доверял никому. Но чем больше Сарьон наблюдал и слушал, тем более он склонялся к мысли, что все так и есть. Его молодые спутники разговаривали почти все время о Мерилоне.

Мосия пересказывал детские сказки о хрустальном городе, который парит над землей при помощи магии. Симкин потчевал юношей еще более невероятными историями о жизни при императорском дворе. В тех редких случаях, когда Джораму хотелось поговорить, он тоже рассказывал свои истории о Мерилоне — те, которые услышал от Анджи.

Сарьон прожил в Мерилоне много лет, и его очень растрогали истории Анджи. В них была печаль и мучительная боль — воспоминания об утраченном, от которых город вставал перед глазами каталиста, как живой. В этих историях был тот Мерилон, который он знал и помнил, и он резко отличался от сказок Мосии и порождений богатого воображения Симкина.

Но если Джорам не переменил своего решения, почему тогда Симкин ведет их не туда, куда надо?

В который уже раз каталист стал внимательно присматриваться к Симкину, шагая за ним через лес. Сарьон пытался понять, какую игру он ведет, что он задумал? И, как и прежде, каталист вынужден был признаться в своем поражении. По поведению молодого щеголя совершенно невозможно было понять, какие карты у него на руках. Более того — каталист своими глазами видел, что Симкин способен вытаскивать козырь буквально из воздуха.

Симкин был для Сарьона неразрешимой загадкой. Старше, чем другие двое юношей, — ему, наверное, было чуть больше двадцати, хотя при желании он мог вести себя и как четырнадцатилетний мальчишка, и как семидесятилетний старец, Симкин рассказывал о своем прошлом истории настолько же разнообразные, насколько разнообразной была его одежда. Магия мира бурлила и искрилась в нем, словно вино. Со своим обезоруживающим очарованием, чужеземными рассказами, которые казались выдумками, и совершенно непочтительным отношением ко всему в жизни, включая саму смерть, Симкин нравился всем подряд — но ему никто не верил.

«Никто не воспринимает его всерьез, — подумал Сарьон, — и я подозреваю, что очень многие успели об этом сильно пожалеть — если им, конечно, так повезло». Эти тревожные размышления помогли каталисту собраться с мыслями.

— Я рад, что ты передумал идти в Мерилон, Джорам, — негромко сказал Сарьон на следующий день, когда они остановились передохнуть и пообедать.

— Я не передумал, — ответил юноша и пристально посмотрел на каталиста, сразу же исполнившись подозрений.

— Но тогда мы идем в неверном направлении, — мрачно сказал Сарьон. — Мы идем на север, к Шаракану. Мерил он находится почти точно к востоку отсюда. Если бы мы сейчас повернули, мы бы...

— ...угодили бы прямиком во владения королевы эльфов, — перебил его Симкин. — Возможно, наш бритоголовый каталист, давший обет безбрачия, мечтает снова побывать в ее ароматном будуаре...

— Нет! — резко возразил Сарьон, и его лицо вспыхнуло, да и, признаться, вся кровь в жилах забурлила от воспоминаний о необузданной и прекрасной полуобнаженной Элспет.

— Мы можем повернуть на восток, если тебе так хочется, о бесстрастный каталист! — продолжал Симкин, невозмутимо глядя на вершины деревьев. — А еще здесь есть тропинка, совсем неподалеку, она приведет тебя обратно в болото, которое тебе так понравилось. Я могу проводить тебя и к ведьминым кругам грибов, а по пути мы можем заглянуть в самое сердце страны кентавров — чтобы немного полюбоваться этими потрясающими свирепыми созданиями. Конечно, тебе не долго придется ими любоваться — только до тех пор, пока они не вырвут твои глаза. А если ты останешься после этого жив, можно будет еще прогуляться по любопытной тропинке к драконьим логовам, пещерам химер, гнездам грифонов, заглянуть в логова вивернов и в жилища великанов... Не забывай также про фавнов, сатиров и прочих чудовищ...