Судьба российских принцесс. От царевны Софьи до великой княжны Анастасии - [14]

Но — вот незадача! — в 1721 году Дания закрепила в международном договоре передачу герцогства Шлезвиг с его важнейшими портовыми городами на Балтийском и Северном морях по наследству вместе с датским королевским престолом. В 1725 году императрица Екатерина начала готовиться к войне за возвращение Шлезвига своему зятю. Однако приготовления вскоре сошли на нет — забеспокоилась Англия, а с ней приходилось считаться даже российской монархине. 6 мая 1727 года императрица скончалась, наследником провозгласили сына царевича Алексея и Софии Шарлотты, Петра II. Ему тогда исполнилось 12 лет, и ввиду его малолетства назначили регентский совет в состав которого, в числе прочих, вошли Карл Фридрих и цесаревны Анна и Елизавета. Но пока для малолетнего Петра строился дворец на набережной Невы рядом с дворцом Меншикова и в невесты царевичу предназначалась дочь Меншикова — Мария. «Полудержавный властелин» недолюбливал Карла Фридриха и в конце концов вынудил «загостившегося» герцога и его супругу уехать из России.

25 июля 1727 года супруги отплыли в город Киль, а 10 (21) февраля 1728 года в Кильском замке на свет появился сын Анны и Карла Фридриха, которому при рождении дали имя Карла Петра Ульриха. Рождение наследника отмечалось пышными торжествами. Но, к сожалению, желая полюбоваться фейерверком, едва оправившаяся от родов Анна Петровна неосторожно открыла окно. Фрейлины умоляли ее поберечь себя, Анна только рассмеялась и сказала: «Мы, русские не так изнежены, как вы», но она ошиблась. 4 мая 1728 года герцогиня скончалась от горячки.

Тело ее после смерти забальзамировали, и Анну похоронили на родине — в Петропавловском соборе, неподалеку от могилы отца. «Ее сокрушила тамошняя жизнь и несчастное супружество», — отмечает в своих «Записках» Екатерина.

Глава II Елизавета — цесаревна ставшая императрицей

Анна Петровна скончалась в возрасте 20 лет. Ее младшая сестра Елизавета прожила долгую жизнь, стала императрицей и просидела на троне двадцать лет — и это не худшие годы для России. Но была ли она счастливее?

Герцог Лирийский, увидевший юную Елизавету, составил о ней такое впечатление: «Принцесса Елисавета, дочь Петра I и царицы Екатерины, такая красавица, каких я никогда не видывал. Цвет лица ее удивителен, глаза пламенные, рот совершенный. Шея белейшая и удивительный стан. Она высокого роста и чрезвычайно жива. Танцует хорошо и ездит верхом без малейшего страха. В обращении ее много ума и приятности, но заметно некоторое честолюбие».

Елизавета Петровна.

А вот какой увидела Елизавету в зените ее славы и могущества другая принцесса — София Августа Амалия Фредерика Ангальт-Цербстская, супруга великого князя и наследника престола Петра Федоровича, получившая в России имя Екатерины Алексеевны: «На другой день… мы пошли в палатку к Императрице и застали ее с управителем… на которого она в ту минуту бранилась… Управитель стоял бледный и дрожал; Императрица не щадила бранных слов и была в исступлении от гнева… Разгневавшись, она обыкновенно начинала делать намеки, на кого ей вздумается, и чем дальше, тем яснее, причем произносила слова чрезвычайно быстро. Между прочим она говорила, что ей очень хорошо известно, как нужно управлять имением, что она научилась этому в царствование Императрицы Анны, что, не получая больших доходов, она не позволяла себе роскошничать, и не делала долгов, боясь погубить свою душу, что если бы она в то время умерла с долгами, то никто не стал бы платить за нее, и душа ее пошла бы в ад, чего она не хотела; что для этого, будучи у себя дома и запросто, она нарочно ходила в самом простом костюме, в сереньком платье и белой тафтяной кофте, этим делала экономию и никак не позволяла себе наряжаться в богатое платье в деревне или в дороге. Это уже явно относилось ко мне и потому что на мне тогда было лиловое с золотом платье. Я проглотила пилюлю. Мы все не смели вымолвить слова; Императрица чрезвычайно раскраснелась, и глаза у нея сверкали от гнева. Шут ее Аксаков положил конец этой диссертации, продолжавшейся с лишком полчаса. Он вошел в палатку и поднес ей в шапке маленького ежа. Императрица подошла посмотреть, громко вскрикнула, промолвив: настоящая мышь! и опрометью убежала во внутренность палатки: она смертельно боялась мышей».

Что же произошло? Что превратило прекрасную, полную энергии, задора и лукавства девушку в брюзгливую и склочную старуху, смешную и страшную одновременно?

Переменчивая судьба юной принцессы

Правление императрицы Екатерины I не было ни долгим, ни славным. Большую часть его она провела, пьянствуя со своей придворной дамой Настасьей Голицыной. То, что при жизни Петра было лишь кратким и редким развлечением, стало после его смерти потребностью. По-видимому, Екатерина была искренне и глубоко привязана к своему «старику» и с готовностью сошла за ним в могилу. Но перед этим она успела поучаствовать в торжественном открытии Петербургской Академии наук и тем хотя бы отчасти оправдала ожидания, возложенные теми, кто видел в ней наследницу Петра. Верным сторонником и помощником несчастной императрицы оставался Александр Данилович Меншиков. Перед смертью Екатерина написала в завещании: «Цесаревнам и администрации вменяется в обязанность стараться о сочетании браком великого князя с княжною Меншиковою». Светлейший уже видел свою дочь Марию следующей императрицею и думал, что будущее его и его семьи обеспечено. На самом деле никто не мог предсказать капризов истории. Уже через год после того, как умерла Екатерина, а юный Петр взошел на престол, Меншиков и его семья отправились в ссылку. Теперь наибольшее влияние на Петра оказывал московский боярский род Долгоруких, а именно — молодой, 22-летний Иван Алексеевич Долгорукий, сестру которого Екатерину в 1729 году объявили государыней-невестой и обручили с царем. И снова столь тщательно составленные планы в одночасье пошли прахом. Юный Петр II умер от оспы, а Долгорукие отправились в Сибирь.