Судьба империи. Русский взгляд на европейскую цивилизацию - [77]

Ничего этого не было в нашей истории. Мы не переживали Средних веков, поскольку никогда не пытались эксплуатировать веру в мирских целях так, как это делал Запад, и потому не нуждались ни в Ренессансе, ни в Реформации, ни в Просвещении. Все это мы получили уже в концентрированном и закодированном виде лишь вместе с религией коммунизма и проживали в ускоренном времени. Из Англии, а потом и из Европы в целом в нынешние США хлынули уже поздние продукты этого религиозного распада. США – страна отнюдь не атеистическая, а сектантская, продукт разложения протестантского движения.

Поэтому любой вид антиклерикализма, то есть борьбы против Церкви, в русской культуре просто не имеет смысла. Либеральные идеологи с надеждой ищут ростки «русского протестантства», но совершенно безрезультатно. Фигурально выражаясь, мы индульгенциями не торговали, инквизиции у нас не было. Поскольку настоящая наука является филиалом теологии, исходит из существования идеального и недостижимости окончательного знания, то никакого действительного конфликта между научным мышлением и верой нет и никогда не было. Наука движется в своей работе к миру, а вера – за его пределы. Наука укрепляет веру через устранение суеверий язычества и магии. Конфликт же на Западе был между церковью как социальной организацией и группами ученых, которые сами находились внутри этой же Церкви. Любое же утверждение атеизма самого по себе, без политической антиклерикальной борьбы нам следовало бы считать – и правовым образом так и относиться к этому – разновидностью светской религии, а вовсе не инстанцией, способной как-либо ограничивать культурный статус вероучений и религиозных практик традиционного характера. Заметим для порядка, что ислам также никогда не был врагом науки (все было ровно наоборот), хотя этот факт и общеизвестен.

Учитывая все вышесказанное, нам нужно очень серьезно отнестись к интенсивно идущему процессу американизации всего нашего культурного пространства. Что толку воевать с политической идеологией США за Украину в информационном «стволе», если пространство образа жизни (то есть образцов, того, чему подражаем, откуда буквально берем наши желания) полностью организовано американской культурой, центральным элементом которой является даже не дизайн потребления, реклама или короткие музыкальные композиции, а прежде всего кино, большой экран.

Кино претендует на наше внимание так же, как ранее книга. Это три часа жизни в отличие от клипов. Кинофильм – программа целой жизни. Не случайно радикальные либеральные идеологи считают кино тоталитарным искусством и призывают к его разрушению. Кино – главное современное искусство (то есть производство культуры), синтетический жанр, и дохлые акулы в формалине его никогда не догонят. Кино – коллективное зрелище, заменяющее римский Колизей. Кино вобрало в себя живопись, фотографию, музыку, театр, литературу, танец (хореографию). Люди собираются в темном зале, чтобы поверить в реальность происходящего на экране. И во что они должны верить? Основная претензия к американскому кинематографу в его главной, мейнстримовской версии даже не в пропаганде насилия, секса, обогащения и самих США как главной и лучшей страны мира. За это американское кино не пускали в СССР. Но сегодня американское (голливудское) кино даже уже не рекламирует США как что-то реально существующее, пусть и в условной реальности экрана.

Голливуд продвигает целиком вымышленный мир, в который мы должны переселиться вполне серьезно – занять им свое сознание, воспринять как образ своей жизни. Образ нашей жизни должен быть образом жизни уже не ковбоев и бандитов, а героев комиксов и фэнтези. В этом мире не то что России – и самих США нет. Поскольку в самих США большие реальные проблемы.

В новом голливудском кино вообще нет людей. Но есть еноты с пулеметами и говорящие деревья, которые спасают Галактику, будучи преступниками. Крещатик в Киеве во время майдана громили поклонники не книжного, а киношного Толкиена. Заметим, что все это происходит тогда, когда Голливуд испытывает гигантские трудности с киноаудиторией, с окупаемостью – и это при очень серьезной бюджетной поддержке, протекционизме по всему миру.

Китай жестко ограничивает прокат американского кино на большом экране. Мы полностью отдали весь прокат Голливуду. Русское кино должно рассматриваться нами не как бизнес, а как наша культура и идеология. Нам нужно кино о нас самих, а не о тамагочи или людях Х. При выполнении этого условия оно может и должно быть сколь угодно жанрово разнообразным, спорным, вызывающим, скандальным, раздражающим – только не скучным. Наши дети рискуют жизнью на крышах электричек, потому что жизнь без риска скучна и бессмысленна. Они идут в футбольные хулиганы, потому что драться не за что и не с кем. Мы должны дать образцы – образ жизни, потраченной на достойный риск и справедливую драку.

Образование: восстанавливать педагогику знаний

Сфера образования в России последние 25 лет была областью целенаправленного разрушения и деградации. Даже если мы остановим эти процессы сейчас, мы еще очень долго будем пожинать последствия провала – гораздо дольше, чем последствия хозяйственной катастрофы.