Судьба Илюши Барабанова - [19]
Дядя Петя не ответил и дал знак Илюше, чтобы и он молчал. Но тетя Лиза строго предупредила:
— Каретниковы в гости придут, не шляйтесь долго.
…На улице развевались над воротами красные флаги.
У заборов зеленела первая травка. Листья на тополях были крохотными, и потому казалось, будто деревья окутаны зеленоватой дымкой. Шумливые скворцы прыгали на ветках, дрались с воробьями за жилье.
Возле церкви Василия Блаженного встретили прислужника Степу. Он выходил из церкви усталый и, как видно, голодный.
— Здравствуйте, Петр Николаевич! Христос воскресе!
— Здравствуй, Степа. Что так поздно из церкви?
— Владыко убираться заставил.
— У всех праздник, а ты работаешь… Идем с нами на демонстрацию.
— Крестная заругает.
— А ты не бойся. Хочешь познакомиться с моим племянником?
Прищурив подслеповатые глаза, Степа поглядел на Илюшу и улыбнулся какой-то доброй мысли.
Илюше странно было видеть этого мальчика в простой сатиновой рубашке, подвязанной витым пояском. Сейчас он не был похож на ангела, как вчера, в часы пасхального богослужения.
— Вот с кем я тебе советую дружить, — сказал дядя Петя, когда Степа скрылся за углом. — Мальчик скромный и обижен судьбой. Он прислуживает в церкви, и жалко, что у него жизнь бесполезная.
Илюша подумал: «Как это может быть жизнь бесполезной? Почему?»
На центральных улицах — Московской, Ивановской, от Клуба коммунистов и Нардома двигались первые праздничные колонны с флагами самых различных форм и оттенков: от розового и нежно-алого до темно-вишневого, лишь бы цвет напоминал красный цвет революции.
В ту весну случилось так, что поповская пасха совпала с красным Первомаем. Два праздника встретились, как два врага, будто вышли на бой. Жители тоже разделились: одни поплелись молиться в храмы, другие с песнями высыпали на улицы.
Гремели духовые оркестры, церковные колокола гудели, словно пытаясь заглушить ненавистный праздник большевиков. Радостный шум первомайских колонн брал верх, и колокольный звон тонул в нарастающем веселье рабочего праздника.
Вот мимо Илюши промчался автомобиль. В его кузове стояли приютские дети в одинаковых рубашонках. Они размахивали бумажными флажками и кричали «ура». Потом кто-то бросил в толпу пачку листовок. Одна, порхая, опустилась прямо на плечо Илюши.
«Да здравствует Первое мая — заря пробуждения!»
Дядя Петя искал свою колонну, поднимаясь на носки и глядя поверх голов множества людей. И в эту несчастную минуту случилось такое, отчего Илюша растерялся. Навстречу дяде шел с раскрытыми объятиями тот самый рабочий Азаров, у которого Илюша украл хлеб.
— Петр Николаевич, дружище, что же ты совсем забыл нас?
Они обнялись. Илюша стоял, глядя в землю от стыда.
— Где работаешь? Все там же, в Губземлесе? А это кто с тобой?
— Племяш… Ни отца, ни матери нет, вот и приехал к нам.
У Азарова удивленно поднялись брови, но он не хотел выдать Илюшу.
— Так, так… — сказал он, пряча усмешку. — Попалась мышка в мышеловку…
— Да вы, никак, знакомы? — спросил Петр Николаевич с удивлением.
— Может, нет, а может, да… — неопределенно ответил Азаров и сказал, как видно, для Илюши: — Вот, братец ты мой, как в жизни бывает…
Илюша не смел поднять голову. У него покраснели щеки, и он, не выдержав, заплакал.
Петр Николаевич изумленно глядел на племянника.
— Все ясно, — объяснил Азаров, — у него глаза на мокром месте. Если такое дело, придется подарить ему революционный знак. — И он снял с себя красный бант, приколол его на рубашку Илюши.
Азаров спешил. Он простился с дядей Петей, взяв с него слово, что после демонстрации пойдут обедать к Азаровым.
Обыватели глазели на большевистский праздник, втихомолку посмеиваясь над бедностью нарядов шагавших в колоннах рабочих.
А те обдавали их смехом и песнями. В одних колоннах пели «Стеньку Разина», в других — «Вихри враждебные». Над головами покачивались смешные карикатуры: генерал в картузе, похожий на свинью, смешно вскидывал руки кверху и дрыгал ногами, когда сзади дергали за веревочку. Под ним было написано: «Пуанкаре — Война».
Комсомольцы пели:
Комсомольцы шли с духовым оркестром. Ноты, пришпиленные на спины впереди идущих, то и дело слетали под ноги, и музыканты сбивались. Выручал барабанщик. Грохотал колотушкой по барабану и заглушал все. Помятые медные трубы бодро сияли на солнце, слепили глаза. Все тонуло в радостно-ликующем шествии тысяч людей, в бодрых песнях:
У Илюши дух захватывало. Розоватый отсвет реющих красных знамен падал на лица людей. Даже старые дома выглядели весело.
Шествие разлилось, как река в половодье. Илюша не знал, куда смотреть. В одной колонне играли в «жука», и комсомольцы смеялись, шлепая по затылку того, кто водил. В другом месте под завывающие звуки расчесок лихо отплясывали «Яблочко».
Сурово поблескивая штыками, прошли части Красной Армии. Ветер надувал парусом пурпурный шелковый флаг со звездой — боевое знамя.
Потом промчался громоздкий автомобиль пожарной части, украшенный зелеными гирляндами можжевельника. Его облепили усатые пожарники в медных касках. Казалось, будто они явились не на праздник, а приехали тушить пожар, что полыхал от пламенеющих знамен.
Известная повесть о рабочем подростке, о молодых борцах революции на юге России.
Повесть «Червонные сабли» - продолжение давно известной и полюбившейся «Повести о суровом друге» писателя Леонида Жарикова. Из новой повести читатель узнает, как сложилась судьба Леньки Устинова, отважного кавалериста-буденновца, как с саблей в руках он защищал Республику труда, как мстил врагам за смерть своего друга Васи Руднева, с которым плечо к плечу отважно сражался в «Повести о суровом друге».
Рассказ «Флаги над городом» — отрывок из книги Л. Жарикова «Повесть о суровом друге». Этот отрывок посвящён событиям первых дней после установления Советской власти в Донбассе: открытию школы, первому дню занятий, началу строительства новой жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Последняя ночь» — это рассказ о событиях гражданской войны в Донбассе. В нем писатель Леонид Михайлович Жариков, сам уроженец шахтерского края, рассказывает о подвиге двух мальчиков, об их храбрости, беспредельной преданности и любви к Родине и Советской Армии, о том, как они помогали отцам и братьям в борьбе с белогвардейцами.Для младшего и среднего возраста.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.