Судьба - [7]

Шрифт
Интервал

Понимая, что поступает не по шариату, Берды всё же рискнул пойти вслед за девушками. Сначала он следовал за ними на значительном расстоянии, но, когда одно красное кетени большим маком неподвижно заалело в стороне от шумной стайки, Берды ускорил шаги. Вот он, долгожданный момент! Вокруг — большой радостный мир, и в нём — только двое. Сейчас он подойдёт, тихо скажет «любимая…» и объяснит ей всё. И она поймёт, и поверит его любви, и глянет так ласково, что у него захолонёт сердце. Она скажет: «Я буду твоей женой», и он возьмёт её за руку, а потом… На этом месте мысли Берды начали спотыкаться, как конь на сурчинах, решимость поколебалась. Он шёл всё медленнее и медленнее, пока не остановился в нескольких шагах от Узук.

В первое мгновение девушка испугалась и рассердилась. Но на лице Берды были написаны неуверенность, нежность и готовность подчиниться любому приказанию. Разве можно было тут сердиться? И Узук, чувствуя, как у неё начинают гореть щёки, стала бесцельно перебирать цветы.

Берды смотрел на неё и молчал. Она была так прекрасна в своём чистом девичьем смущении, так естественно и неразрывно входила во всю окружающую красоту, что страшно было громким словом или неловким движением нарушить очарование. Но сколько времени можно молчать? И Берды, решившись, сказал:

— Какие ты красивые цветы собрала…

Он слегка охрип от волнения и сам не узнал своего голоса. Узук тихо ответила, не поднимая головы!

— Возьми, если тебе нравятся…

— Но ты же для себя собирала.

— Бери. Я ещё нарву…

Слова были самыми обычными, самыми будничными, но сейчас они звучали совсем по-особому, полнились тайным и волнующим смыслом, от которого сердце то вдруг торопливо застучит, то замрёт, словно проваливаясь в неведомую и желанную пустоту.

— Нет, я не могу взять. Это очень красивые цветы, но среди них нет цветка, который мне нужен.

Узук зарделась ещё сильнее и ниже опустила голову. Её молчание придало Берды смелости.

— Я хочу спросить у тебя… Можно?

И скорее поняв, чем расслышав, тихое «спроси…», закончил решительно, как с кручи прыгнул:

— Я тебе нравлюсь?

Вопрос был честный и требовал честного ответа.

— Нравишься, — негромко, но твёрдо ответила Узук.

Несколько секунд они молчали, ошеломлённые своей откровенностью. Потом Берды спросил:

— А можно… я руку твою возьму?

За всю недолгую жизнь у Берды не было такой счастливой минуты. Это — словно красивый сон сбывался. Не верилось, что всё происходит на самом деле, что человеку может быть так хорошо, и хотелось совершить что-то совсем невозможное.

— Узук-джан… можно… поцеловать тебя?

Узук резко вырвала руку и сказала:

— Тебе не стыдно?

Берды смешался и отступил, но девушка не уходила. Тогда он опять завладел её рукой и очень серьёзно сказал:

— Узук-джан, не сердись. Ты знаешь, что я тебя люблю. Можно задать тебе один вопрос?

— Задавай…

— Если отец и мать будут согласны, ты… выйдешь за меня замуж? Не сегодня или завтра! Когда сама захочешь, Я могу ждать, сколько угодно. Но мне очень нужно знать твой ответ. Ты будешь согласна?

— Да, — сказала Узук, — Я… согласна. — И не сумела сдержать счастливую улыбку.

Её ответ вернул Берды с неба на землю. Он тревожно огляделся, быстро присел.

— Иди, моя Узук… Девушки далеко ушли. Увидит кто-нибудь нас — могут разговоры пойти, Мурад-ага рассердится… Иди!

Он смотрел ей вслед, пока она не скрылась за ближайшим пригорком. Есть ли ещё на свете такая красавица, как Узук? Нет такой на свете! Говорят, кто сорок лет пасёт овец, у того сбывается самая заветная мечта. Пусть сбудется! Я согласен пасти овец всю жизнь, только бы Узук была рядом со мной. Говорят, мужья обижают своих жён, ругают их, бьют. Да разве смогу я когда-нибудь сказать Узук грубое слово? Это всё равно, что плюнуть против ветра. Никогда не обижу её… Она любит. Она согласна! О аллах!.. Надо пойти к тётушке Огульнияз и попросить, чтобы она закинула словечко Мураду-ага и Оразсолтан-эдже…

Старая Огульнияз-эдже сидела под навесом и ловко катала шарики из творога. Ответив на почтительное приветствие Берды, она весело сказала:

— Во время ты пришёл! Помогай старухе. Парень ты ловкий, проворный — бери курт, подними на навес. а то мне не осилить.

Берды быстро разложил шарики для просушки, подсел к Огульнияз-эдже и по-хозяйски просил:

— Много в этом году курта наделали?

— Ай, Берды-джан, сколько наделали — весь наш. Нам хватит. Вот, чтоб не сглазить, Оразсолтан с дочкой нынче богатые, много курта домой повезут. У них, говорят, помощник хороший был, ты не слышал?

— Не-нет… — смущённо отозвался Берды.

— Ага, значит, не слышал? А то Оразсолтан какого-то Берды так хвалила. Пусть, говорит, аллах даст ему счастье и удачу за его доброе сердце. Я думала, что это — тебя, а ты, оказывается, ничего не знаешь… А Узук, чтоб по сглазить, девушка трудолюбивая, всё в её руках спорится. Оразсолтан хвалилась: пока она одну овцу выдоит, а Узук со своим помощником Берды — четырёх. А потом, говорит, всё же обогнала их.

— Не доила она…

— А ты откуда знаешь? Ты ведь ничего не знаешь… Бери курт, тащи под навес!

Когда Берды снова вернулся на своё место, Огульнияз-эдже лукаво спросила:


Еще от автора Хидыр Дерьяев
Вьюга

Хыдыр Дерьяев — народный писатель Туркмении, автор известного советскому читателю историко-революционного романа «Судьба», выходившего в переводе на русский язык. Роман «Вьюга» — широкое эпическое полотно о путях освобожденного туркменского народа и социалистических преобразованиях его жизни. Прослеживая судьбы разных поколений дехкан, писатель показывает сложности перестройки сознания туркменского крестьянства, его стремление к новой жизни и свободному труду.


Рекомендуем почитать
На заре земли Русской

Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?


Морозовская стачка

Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.


Тень Желтого дракона

Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.


Избранные исторические произведения

В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород".  Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере.  Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.


Утерянная Книга В.

Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».


Повесть об Афанасии Никитине

Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.