Судьба - [55]

Мой телефон вибрирует от сообщения, и я беру его с тумбочки, ухмыляясь, как гребаный идиот. Что это говорит об Анджеле, потому что, я так чертовски много улыбаюсь? Там говорится, что она волшебница, вот что. Мама сказала бы мне принять это чувство и смириться с ним. Что это знак, что я, наконец, на своем пути. И я в таком хорошем настроении, что, возможно, даже поверю ей.

Моя улыбка исчезает, когда я вижу, от кого это сообщение. Будущая миссис Купер. Я забыл про Мелинду после того, как все пошло не так, я не менял ее контактную информацию.

Болезненное чувство любопытства заставляет меня щелкнуть по тексту. Я знаю лучше. Там меня не ждет ничего хорошего. Совсем ничего. Мелинда ядовитая, жадная, эгоистичная, и если она пишет мне, она это делает с выгодой для себя.

Будущая миссис Купер: Привет, Медведь. Надеюсь, с тобой все в порядке. Есть шанс, что ты хочешь встретиться? Повеселиться? Я знаю, что все стало странно со всей этой историей с Густаво, но ты и я? Мы не созданы для обязательств. Ты знаешь это. Я знаю это. Все это знают. Значит, у нас все хорошо, верно? Давай вернемся к тому, как все было. Я скучаю по твоему члену.

Я усмехаюсь и читаю текст три раза, моя челюсть сжимается с каждым прочтением. Мои руки сжимаются. Моя брови хмурятся.

Она не имеет права говорить, что я не создан для обязательств. Когда-то давно, я был «навсегда» парень, и это не сработало хорошо для меня. Вообще.

Так что с тех пор я занимаюсь отвлекающими факторами.

Это сознательный выбор. Но я не так устроен.

Хотя Мелинда не знает, кто я и через что я прошел, поэтому то, что она пришла к этому заключению, не должно меня злить.

Так почему же я готов пробить стену?

Душ выключается, и я бросаю телефон на кровать рядом с собой. Это причина злиться? Это дерьмо, окружающее Мелинду. Дешевизна, которую она привносит во все. Я злюсь на себя за то, что не понял этого раньше. Это единственное, что имеет смысл. Хотя, поскольку Анджела напевает себе под нос в ванной, есть часть меня, которая не убеждена. Что-то еще лежит в основе растущего во мне гнева.

Стук в дверь и крик:

— Обслуживание номеров! — прерывает мои мысли. Я встаю, хватаю рубашку из сумки и натягиваю ее через голову, прежде чем открыть дверь. Парень едва смотрит на меня, пока я не даю ему чаевые, и даже тогда он оценивает меня, не выражая благодарности. Люди и их жадность. Я, блядь, не могу этого вынести. Глубоко вдыхая и медленно выдыхая, я решаю не сосредотачиваться на Мелинде или печальном состоянии человечества.

Если у меня будет всего несколько часов с Анджелой, я буду наслаждаться ими.

Когда она выходит из ванной, я жду ее в постели с тарелкой фруктов передо мной и бокалом просекко в одной руке, в то время как я подзываю ее другой.

— Ты этого не сделал, — говорит она, и улыбка преображает ее лицо.

— Можешь поспорить на свою сладкую задницу, что я это сделал. — Я провожу любящей рукой по матрасу. — Теперь иди сюда и позволь мне поиграй с этим ртом.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Анджела

Растянувшись на огромной кровати в маленьком городке в Южной Каролине, я позволяю Гарретту кормить меня кусочками фруктов. То, как он смотрит на меня, когда я засасываю его пальцы в рот и облизываю их дочиста, говорит о том, что это самая горячая вещь, которую я когда-либо делала. Этот человек…

Этот глупый, сварливый, мило сумасшедший мужчина.

Мы должны были разойтись по домам еще вчера. Мы должны были подписать контракты, сказать наши прощальные слова, а затем время от времени получать странные электронные письма. Может быть, телефонные звонки. Сообщения.

Но теперь…

Что теперь будет?

Я не решаюсь говорить о работе, пока мы голые в постели, подталкиваем друг друга к очередному раунду. Самая горячая вещь, которую я когда-либо делала. Это все удешевило бы, и я на сто процентов не спала с Гарреттом, чтобы повлиять на наши деловые отношения.

На них все равно все это влияет.

Очевидно.

У тебя не будет такой ночи, как прошлой, и такого утра, как это, и не будет толчков его пальцами по всем сферам нашей жизни.

Это невозможно.

Гарретт берет с тарелки клубнику и наклоняет ее к моему рту. Когда я двигаюсь, чтобы укусить ее, он отступает. Я бросаюсь в погоню, прямо в его ловушку, когда он обхватывает мою голову и целует меня. Наши языки скользят вместе. У него вкус просекко, и он чувствуется как… обещание.

Обещание, которое перевернет мою жизнь. Он катализатор перемен, и я хочу верить, что это позитивно. В противном случае, я допустила одну ошибку и превратила ее в другую, еще большую ошибку. Вместо того, чтобы использовать ракетное топливо для достижения успеха, я, возможно, просто вылила его на себя и зажгла спичку.

И я не хочу быть таким человеком. Я прожила всю свою жизнь без каких-либо серьезных неудач, и это не может произойти сейчас. Это просто не может.

Я этого не допущу.

Когда Гарретт отпускает поцелуй, я улыбаюсь, прижимаясь своим лбом к его, на несколько прекрасных секунд прежде чем я откидываюсь на спинку стула и тянусь за своим Просекко.

— Могу я задать личный вопрос?

— Ты можешь спросить. — Он одаривает меня редкой улыбкой. — Но нет никакой гарантии, что я отвечу.