Суданская Альтернатива - [30]

После мин и потери канлодки в Шаблуке владыки морей поссыкивали, и не спеша подходили к острову Тутти. Первыми в бой вступили стрелки с правого берега, но англы учли урок Шаблуки, ходовую рубку, пулемёты, орудия, прикрыли какими-то щитами и мешками вероятно с песком. Вскоре к ним присоединилась береговая артиллерия, против которой такая защита уже не помогала. Вот тут англичане и рассмотрели, что им противостоят построенные по европейскому образу батареи, с брустверами, проёмами для орудий, и четыре форта, из бойниц, которого беспрестанно велся ружейный огонь. Попытка ближе подойти к батареям, чтоб с убойной дистанции расстрелять их, закончилась попаданиями ядер, дервиши стреляли весьма метко в отличие от боя у Донглы в 1896 году, и одна канлодка вышла из боя, её понесло вниз по течению, — «Алахху Акбар!» прокричали вражеские для англичан берега. Вести бой под перекрёстным артиллерийским и ружейным огнём становилось всё тяжелей, ещё одна канлодка с повреждениями от попаданий ядер и книппелей, в колеса и надстройки вышла из боя. После этого британцы увидели, что сверху по реке на них движется, масса брёвен, плотов, лодок, которые были ещё и связанные между собой. И вдобавок к этому ближе к левому берегу произошёл взрыв. «Мина!!!», — мгновенно пронеслась мысль в головах команд канонерок и пароходов. После этого суда сбавили ход и стали уходить вниз по течению. Пройти по реке к городу и мавзолею Махди, у англичан с ходу не получилось, они отошли ниже по течению, имея повреждения на судах и потери в командах. Их провожал победный крик их врага, — «Алахху Акбар!» Канлодки британцев вернулись к главному лагерю, по пока ещё свободной протоке.

После того, как заставив своими манёврами отойти конницу противника к своему лагерю, и показав ему, что атаки сегодня не будет. Я начал после обеда разворачивать свою армию, для действий на завтра.

Основные силы «Чёрного флага» и артиллерия начали выдвигаться к Шевардино, чтоб вечером занять свои позиции. Бригада «детей львицы» под командование Осман Абу Бакр Дигна, усиленная тремя сотнями стрелков и двумя конницы, встала у деревни Эгейга, за сухим руслом, между Шевардино и Нилом. Остальные знамёна-дивизии расположились таким образом, — на высотах к западу от Шевардино встал с темно-зеленой дивизией Осман Азрак, между ним и холмами Керерри должна была расположиться красная дивизия Шерифа и белая Ибрагима Халила, с конница под командованием Османа Шейх-эн-Дина. На холмах Керерри светло-зеленый флаг Али Вад-Хелу с ним было и 2 тысячи конницы эмира Юнуса, чтоб в случаи необходимости перекрыть пространство между холмами Керерри и Нилом.

Утром 8 сентября моя армия должна была расположиться буквой «Г», чтоб охватить позиции противника, и иметь возможность оказать помощь, если он решит атаковать, какую-либо её часть. А перед главной атакой встать гигантской дугой от Нила до Нила, взяв англичан в окружение, и одновременно атаковать со всех сторон.

Отряды копьеносцев и мечников усилили стрелковыми сотнями (джихадия), довооружили их, выдали 10-ть винтовок лучшим стрелкам, у остальных карамультуки, чтоб они могли огнём отгонять конницу противника, коннице для этого же тоже пришлось выделить винтовки.

Перед выдвижением войск на свои позиции, я провёл военный совет, где уже полностью раскрыл план сражения. Когда мои эмиры узнали, что дневной атаки не будет, многие недовольно нахмурились, но я им ещё раз напомнил, о 600-х выстрелах за шестьдесят ударов сердца пулемётом, и сотнях пуль в шрапнельных снарядах за тоже время, и о том, что пулемётов и пушек у неверных… ДЕСЯТКИ!!!. Поэтому, днём будем изматывать их обороной Шевардино и демонстрационными атаками, а ночью против одновременной массовой атаки пехоты с разных сторон им и пулемёты не помогут. Объяснил, что прожектора на пароходах англичан не глаз Иблиса, а наоборот, помощь Всевышнего, они и будут указывать, куда надо идти в темноте, и что их можно погасить меткими выстрелами. На вопрос, что воины могут потеряться в темноте, я ответил, что впереди будут идти проводники, на спине у них будет фонарь, они и выведут куда надо. Воины по краям строя будут связаны между собой бечевкой, чтоб не давать другим, кто внутри строя, выйти из него и заблудиться. А джиббы? Они же белые? Воинов много, увидят. Я ответил, — «Их измажем грязью, станут темные». Были ещё вопросы на уточнение, и были на них мои ответы. Когда закончили и стали расходится по свои частям, пожелав друг другу удачи, и благосклонности Всевышнего, эмир Осман Азрак остановился около меня и сказал, — «Так вот зачем тысячи воинов, рубили кусты, засыпали ямы, убирали камни, и складывали их кучами. Чтоб мы могли, ночью, как по дороге быстро дойти до неверных». «Да, — ответил я. — А ещё часть этих куч из камней, на днях покрасили белой краской с нашей стороны», и улыбнулся. Осман немного помолчал, посмотрел на меня, и по его взгляду было видно, что он понял эту хитрость. Потом он глубоко поклонился, и сказал, — «Халифа, я преклоняюсь перед твоим умом, и пойду за тобой до конца. Даже если мы проиграем». «Не говори, так!!! Делай, что должен!!! И мы, обязательно победим!», — ответил ему я. Осман кивнул, ещё раз поклонился, и вышел из палатки.