Суданская Альтернатива - [27]

Матерый военачальник Осман Дигна, ночью против неверных и турок, с которыми он начал воевать ещё под знаменем самого Махди, бросил все свои силы, даже спустил на землю всадников, которые должны были прикрывать его людей, в случаи их преследования. Прятаться и стрелять они тоже умели, пусть уже не так умело как, его «дети львицы». Тем более, даже он был вынужден признать, что все эти цветные накидки, штаны и рубахи с мешком для головы, которые придумал Халифа, так прятали его бойцов, что даже опытные воины не всегда могли их найти. Вот, что он потом рассказал о своих действиях.

«Напали как всегда, под утро, когда спать врагу хотелось сильнее всего, немного мешали собаки, англичане, решили ими усилить охрану лагеря. Но, воины начали издавать, вой гиен и другого зверья пустыни, и собаки заходились лаем, не на тех, кого надо. Сначала вырезали караулы, затем полетели в спящих солдат врага стрелы с гранатами и пули. Использовали и глиняные бутылки, с горючей смесью, когда она разливалась, казалось, что горит даже земля и вода. Белые и турки, тушили пожары в лагере, а по ним из темноты стреляли, они в ответ тоже стреляли, пытаясь хоть, что-то сделать в отместку нам».

Только, когда начался восход, спецназ армии Махди ушёл в пустыню. Дервиши разменяли нескольких раненых, за три сотни убитыми, ранеными и обожжёнными у британцев и египтян. Только к полудню они навели порядок в частях, разобрались с ранеными, и были вынуждены в самую жару быстрым темпом идти дальше, к новому лагерю.

Генерал Китченер, двигаясь в колоне, был хмур и очень раздражён, потери за триста человек! И это без вступления в большое сражение! Так дело не пойдёт! До Омдурмана, ещё несколько ночей и нападения могут повториться, придётся резко усилить охрану ночью, и часть сил перевести ночевать на пароходы, лодки и баржи. С канлодок и пароходов освещать местность прожекторами. В это время, по рядам солдат и офицеров пошёл какой-то шум, который докатился до него словами, — «Смотрите, смотрите туда!!!», он повернул голову куда указывали офицеры. На большой скале, которая была в футах четыреста от дороги, он увидел, большое белое полотнище, с какими-то надписями. Ему подали бинокль, и он прочитал, «Welcome to Hell!!!», вторая надпись тоже самое по-арабски, между ними был нарисован «Весёлый Роджер», он приказал это снять. Ему так же доложили, что после стоянки в Вади Хамиде, у суданцев и египтян, находили листовки, где им предлагали переходить с оружием на сторону дервишей. «Эти грязные дикари решили таким образом запугивать его солдат. Умно», — подумал генерал, и ухмыльнулся. Удивив этим своего адъютанта, ведь повода для этого было мало. Китченер уже оставил позади скалу с полотнищем, когда оттуда пришёл звук мощного взрыва. Это добавило ещё около двадцати убитых и раненых, зеваки и добровольные помощники, заплатили дорого за свою отзывчивость и любопытство. При повороте в лагерь произошёл новый взрыв, тоже давший потери. «Дьявол, кто же их научил такому!!! — с яростью подумал Китченер, и ударил хлыстом своего коня, когда ему доложили о потерях от взрыва фугаса. — Может французы? Ведь были сообщения, что их отряд в идёт к Нилу, с запада. Или русские? Менелику они против итальяшек помогли, и сейчас их там много у него». Ответа пока у него на этот вопрос не было, хотя агенты вскользь упоминали в своих донесения о каких-то белых у дервишей.

Днём воины Османа Дигны, ещё постреляли со склонов Шаблуки по колонам кавалерии, которая двигалась вслед за главными силами британцев. Эти уже были научённые своей кровью, мгновенно слезли с коней, повозок, залегли или укрылись, и открыли в ответ огонь из винтовок и пулемётов, но несколько убитых и раненых не избежали. После такого пускания крови, бриты стали выставлять усиленные караулы, все вызывающие подозрения места на предмет фугасов на местности и селениях, проверялись… ослами или мулами, пробрасывали кошками, всё это снижало темп движения. И всё равно при патрулировании Вади эль Абида подразделениями суданской бригады было два подрыва, и вновь там было полотнище с приглашением в ад, и листовки для не белых солдат.

28 августа в Омдурман утром прилетела с голубем весть о запланированной победе. Отряд иррегуляров как оказалось в три тысячи, из местных племён, которые перешли на сторону англичан, в основном племя джаалин, и расчётов гаубиц из белых, под командованием майора Уортли-Стюарта, ждал нелёгкий путь и бесславный финал. Сначала его измочалили ночными нападениями диверсы, две ночи подряд, и с рассветом 28 августа, местной бронетехникой, то есть латной конницей, втоптали в землю, перекололи и перерубили. Живых белых было всего несколько человек, раненых местных добили, из племени джаалин и не раненых тоже, увы, тут свой пока монастырь по таким делам, оставшихся 888 человек, с гаубицами и обозом передали пехоте, и те повели их в Омдурман. Конный отряд Османа Шейх-эд-Дина с трофейными винтовками, днём 30 августа переправлялся уже на левый (западный) берег и присоединился к главным силам.

Все эти успехи, особенно с иррегулярами, шли на пользу моему войску, в плане моральном и материальном. И без того моя боеспособная армия, от этих успехов и побед, напитывалась уверенностью, боевым духом, за счёт победы над майором Уортли, две тысячи стрелков сменили карамультуки на винтовки, пополнился запас патронов, Китченер был лишён тяжёлой артиллерии, но, увы, сразу в дело мы не могли её пустить, пока не умели с ней обращаться.