Суд - [24]
Поменять весь уклад нашей жизни, чтобы никогда и нигде не возникали Ван Ваттапы? Эк, асессор, куда хватил! А хватит ли у тебя на это силенок? А соберешь ли ты под свои знамена всю Ниагару и когда это будет? Как тем временем быть вот с этим, конкретным Ван Ваттапом? И на что будет похожа эта твоя стерильная, ламинарная Ниагара?
Выводы есть? Есть выводы. Слаб ты, асессор. Не годишься ты в основополагатели, путепрокладчики. И все, что ты можешь сделать, – это как можно быстрей выбраться отсюда, донести весть о Ван Ваттапе до людей, поклониться им и попросить, чтобы все они думали. Вдруг найдется среди них такой, что придумает. Другой надежды у тебя, асессор, нет.
Ну что ж. Документы оформлены как положено. Чего мы еще не сделали? Сейчас подумаем. Успокаиваемся, сосредоточиваемся, отбрасываем все лишнее… Спокойно. Все спокойно. Джамилин бешеный бульон брюшко нам согрел, оно теперь нам думать не мешает. Закрываем глаза. Так. Та-ак…
И словно молнией высветило асессору мучительно яркое видение: прихожая, шкаф платяной, кнопки за стеклом. Ломик, подайте ломик! Даже нога дернулась – в прихожую идти. Да что за нечисть навязалась!
Асессор потер виски, потер глаза, взглянул на часы… и вдруг зазвенел как струна от догадки.
Он нарочито старательно перебрал и сложил странички протоколов, вложил их в пластиковый конверт и пристегнул его к подтяжкам к груди. Для этого пришлось снять шерифов пояс с револьвером. Без пояса было так легко, что застегивать его асессор не стал. Осмотрел кабинет, все ли в должном порядке: щит распахнут, побитый, огнетушители перед ним валяются, ящик с инструментом, стреляные гильзы кучкой на столе лежат. Достал из-за шкафа лом, припрятанный от тощего, прихватил с собой пояс и вышел вон.
Джамилю он нашел на кухне. Она колдовала у плиты над стерилизатором, в котором клокотала следующая порция питательного варева. Дверь за ее спиной в комнату Нарга была приоткрыта.
– Джамиля, где Ван Ваттап? Где О'Ши с шерифом?
– Ван Ваттап в «двадцатке». А эти внизу. Шкафы смотрят.
– А Луща?
– Спит, – коротко ответила Джамиля.
– Скажите, вам тут за последние сутки ничего не мерещилось? – Джамиля обернулась и молча уставилась на асессора. – Что смотрите? Вопрос как вопрос.
– Не-ет, – протянула Джамиля.
– Ясно. Я иду к Ван Ваттапу, а потом мы вместе спускаемся к шкафам. Приходите туда же. Дело есть.
Ван Ваттап сидел в дежурке над ворохом диаграммных лент.
– Как дела? – спросил асессор.
– Режим без изменений.
– Удалось что-нибудь со схемами?
– Шериф обнаружил резервный термоагрегат, но нет документации, а подключать машину без инструкции и проверки очень опасно. У него возникла другая мысль. Мы связаны с внешним миром через вычислительные машины. Арендуем блоки памяти. Чтобы записать приличную копию памяти одного человека, нужно около двадцати миллиардов ячеек памяти. У нас свое хранилище на десять миллиардов, а еще десять мы подключаем извне через проводную сеть. Шериф хочет использовать сеть для связи с внешним миром.
– И велики ли шансы?
– Не знаю. Я, к сожалению, не могу сказать, к каким машинам и когда мы подключены. Да и никто не может. Это производится автоматическим диспетчером треста «Архимэтикс». Машины треста разбросаны по всему миру.
– Значит, трест «Архимэтикс» в курсе ваших работ?
– Тресту известно, что нам требуется десять гигабит памяти длительного хранения. Если мы вовремя вносим арендную плату, все остальное его не касается.
– Послушайте, доктор, я вас вот о чем хочу спросить: вам тут за последние сутки ничего не мерещилось?
– Что вы имеете в виду?
Асессор внутренне съежился и сказал, как в воду прыгнул:
– Мне постоянно чудится, что я ищу и нахожу резервный щит управления затворами.
– Вот как?
– Да. У меня чувство, что кто-то мне это навязывает, что кто-то хочет заставить меня идти искать этот щит. У вас такого не было?
– Нет. Я не отличаюсь чувствительностью к подобным вещам. Любопытно. И что же вы намерены предпринять?
– Хочу послушаться.
– Очень любопытно. И что же, это постоянное навязчивое стремление?
– Нет. Это бывает периодами. Примерно раз в два часа, минут по пять, по десять. Словно сеансами.
– По роду вашей деятельности вряд ли вы относитесь к тем, кому в таких случаях рекомендуют обратиться к психиатру. Если это исключить, то остается признать, что кто-то возится с проблемой нетрадиционного общения и добился некоторых успехов. Если это так, не скрою, хотел бы я заглянуть в вашу память, асессор. Такие сверхсенситивные объекты мне еще не попадались. Очень интересно было бы посмотреть, в какой мере это вопрос строения системы мемодромов. Строение системы – мой конек!
Пора немножко спустить доктора с неба на землю.
– Так что, выйдя наружу, вы поручите агентству охотиться за мной?
– Вряд ли. Судя по ретивости ваших допросов, меня ожидает иное времяпрепровождение. Да и без Нарга мне не справиться. Пока кто-нибудь сумеет его заменить, пройдет лет пять, не меньше. За это время я либо дисквалифицируюсь, либо закончу свои дни. Скорее второе. Мне давно за пятьдесят, а такая нагрузка, как у меня, даром не проходит. Да и здешние меценаты предпочли бы этот вариант, – невозмутимо ответил Ван Ваттап. Что-что, а невозмутимость он себе отладил так, что за полгода работы не прошибешь!
Для проверки физической гипотезы понадобилось заслать набор датчиков не куда-нибудь, а в 1824 год. И, разумеется, оператором при этих датчиках отправился не кто иной, как Саня Балаев. Главным условием было при этом ни в коем случае не воздействовать на ход истории. Удалось ли Балаеву справиться с задачей?© zarya.
Чудовищное землятресение в одночасье уничтожает города, заводы, электростанции... Неожиданно для себя пенсионер Спринглторп, накануне похоронивший жену и уже считавший свою жизнь законченной, оказывается в первых рядах спасателей, а затем становится начальником округа... вице-президентом... президентом республики...
Блистательная книга русских фантастов, ставшая бестселлером на многие годы и настольным справочником для всех ученых России. Сверкающие удивительным юмором истории мл. н. сотр. Александра Привалова воспитали не одно поколение русских ученых и зарядили светлой магией 60-ых годов мысли и чаянья многих молодых воинов науки. Для настоящего издания в канонически известном тексте книги были восстановлены редакторские купюры начала 60-ых годов, и художником Андреем Карапетяном выполнены новые иллюстрации. Восстановлено и отредактировано Борисом Стругацким в марте-апреле 1992 года. Художник Андрей Карапетян. Знак серии — Яна Ашмарина и Владимир Медведев.
Капитан Витта и практикант Лойн вследствие непредвиденно низкого вакуума были вынуждены остаться в этой планетной системе и дожидаться помощи. Для ожидания более всего подходила третья планета.
В институте эктопсихологии научились снимать копии личности в виде программ и алгоритмов. Но мог ли Саня Балаев предположить, что его цифровая копия сделает крупное открытие в физике?© Ank.
Не так уж приятно оказаться запертым в рабочем канале ускорителя, который готовят к запуску. И положение совсем не облегчал тот факт, что заперт Балаев оказался не один, а вместе с учёной дамой, изрядно озабоченной защитой своего целомудрия.© zarya.
Профессор обрадовался, что стал первым жителем Земли, выбранным для официального контакта с инопланетянином. Житель Марса заранее подготовился к встрече, выучил английский язык, а прибыв в квартиру профессора, сразу огорошил его вопросом: «Где это находится?». Дальнейшие события развивались непредсказуемо и едва не довели семью профессора до инфаркта.
Фрэнсис Легран был знаменитым актёром. За свою жизнь он сыграл множество театральных ролей и умер знаменитым. Последние пять лет жизни он провёл затворником, создавая коллекцию своих портретов, статуй, фотографий, бюстов, эскизов и т. п. — всего набралось 237 штук.Спустя некоторое время после смерти старика в дом, где хранится коллекция и живёт вдова, приезжает сын актёра — неудачник и алкоголик. Пока был жив отец, над сыном всегда висел его авторитет и воля. Жизнь молодого человека не сложилась. Однажды, когда матери не было дома, парень напился в очередной раз и портреты отца заговорили с ним…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?
Пол прожил с женой долгую счастливую жизнь, но настал день, когда память и разум Гвендолин начали слабеть. Пол готов на все, чтобы вернуть любимую. Рассказ − номинант премии Хьюго за 2006 год.