Суд Проклятых - [61]

— Чудо! — восклицали люди, глядя на божественное исцеление. А никому не известные хромосомы, запустившие процесс регенерации, преспокойно продолжали своё дело.

ДНК…

Мир, лишённый противостояния в открытом космосе, по-детски наивно смотрящий в далёкие тёмные глубины, посылающий сигнал предполагаемым братьям по разуму. Мир, поставивший во главу обогащение и продление жизни данного тела, днями и ночами старающийся догнать и перегнать соседние государства. Мир, чья история издревле строилась на жертвоприношениях, крови и войнах за место под солнцем, религию или лишний кусок земли С веками сменивший топоры на плазменники, а кровавые человеческие подношения — на суммы на счетах. Что может быть в таком мире уникального? Исключительная беззащитность перед пси-воздействием, энергетическими полями и космическими гостями-астероидами? Разве планета, на которой давно забыли, что такое защита от проклятий, способна быть уникальной? В том-то и дело, что — да.

В ином мире, куда так стремятся попасть дети, в сказочных странах с драконами и феями человеку уже никак не удастся разбить стекло комком огня, оставшись безнаказанным. Свои законы магии диктуют свои способы защиты от неё. И на каждую хитрую магическую жопу находится свой хитрый магический полицейский.

А вот на таких планетах, как Земля, убивать касанием энергии можно практически безнаказанно. Врачи лечат тело, учёные ищут бессмертие, наука двигает вперёд корабли и новые виды разумных существ, а я прохожу среди них, оставаясь наблюдателем.

В моей скромной коллекции уникальных кодов ДНК есть самородки-телекинетики, обладающие уникальным звериным чутьём на опасность индивиды, совершенно беззащитные перед жизнью люди и метаморфы восприятия.

ДНК определяет потенциал, его границу и потолок, но никогда не гарантирует раскрытия даже данного при рождении. А если тебе повезло появиться на свет с уникальным набором хромосом, способным самообучаться осознанно, ты становишься для окружающих невидимым.

Люди здороваются с тобой за руку, помнят о тебе, обращаются за помощью, ценят и даже любят, но рано или поздно уходят прочь. Ты впитываешь их, как очередной набор цепей ДНК, спиралей хромосом, цифробуквенных таблиц.

И тебе говорят:

— Он смотрит в душу, он видит всё.

А ты не понимаешь, что творишь, так или иначе, оставаясь в стороне, переходя от объекта к объекту, поглощая их, впитывая в себя, запоминая информацию, как чёртов вампир, пьющий кровь.

Способность шагать за пределы пространства и совершать героические поступки, способность видеть невидимое и заступать за грань человеческого восприятия, способность творить миры и разрушать галактики, способность растить цветы и убивать людей, способность жить со всем этим — всё заложено в ДНК-коде. И те, кто творили эти объекты, взращивали из дикой пшеницы сотни пригодных в пищу сортов, закладывали внутрь механизмы выживания, подарили инстинкты и интуицию — Боги и Небожители — творили лишь математику игры, сонеты душевных сил в цепочках хромосом.

И всё это я мог бы понять, если бы не одно обстоятельство: я не вкладывал в сухие формулы способностей переменную непознанной души.

Теперь, изучая её, находясь среди таких разных людей, став мелкой частью команды, я начинаю понимать свои ошибки. Душой действительно можно поделиться, точно так же, как можно заронить в иной организм часть своего генетического кода с каплей крови, слюны или иных биоматериалов.

Меня предупреждали, меня пытались остановить ещё тогда, в ином, не случившемся ещё здесь будущем или прошлом. Я не слушал, я верил в своё дело и в себя. Я поставил на карту всё, считая себя Творцом. И теперь я смотрю изнутри на дело своих же рук.

Наблюдать из золотой пирамиды за событиями миров было куда как проще, чем лицом к лицу столкнуться с иррационализмом желания, страстью, любовью, ненавистью и страхом.

Я вбираю каждого из тех, кто рядом со мной. Читаю их уравнения кодов, разматываю спирали ДНК, вглядываюсь в самую суть, и каждый раз поражаюсь, когда заложенные способности пасуют перед желаниями души…

Когда я выжигал на своей ключице собственное имя, как напоминание о том, кто я есть, знал ли я, что откажусь быть этим существом? Могло ли мне прийти в голову, что однажды я буду с замиранием сердца желать, чтобы утро на далёкой планете, куда меня забросило, задержалось хотя бы на минуту? Желал ли я не для себя, не для проектов или общего дела, а для почти незнакомых мне людей самого обыкновенного покоя?

Если это то, что является и моей историей эволюции, если это и есть звенья цепи, через которые прошла моя раса, я горжусь своими предками. Пусть даже они дали мне совершенные гены только от десяти процентов всей расы предтеч, людей или иных существ.

Возможно, именно битые, повреждённые хромосомы и прячут в себе частицы души, поступающей нелогично, неправильно, но красиво и тепло, как прикосновение света жёлтого карлика к озябшей коже.

Осталось только найти ключ к моему созданию, по имени Ричард, с которым я сумел поделиться частью себя.

И, глядя на спящую пару сквозь несколько комнат деревянного строения, я думаю, что ключ этот есть недоступное мне чувство любви и единения.