Суд присяжных: последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными: стратегия и тактика защиты - [24]
Тот случай, когда суд присяжных окажется лишней тратой времени, сил и средств, не обещая никакого результата даже при самом благоприятном исходе.
2.5 Доказуемость версии обвинения низкая, а защиты — высокая
(ожидаемый размер наказания имеет широкие пределы по минимуму и максимуму)
В этом случае, анализ ситуации носит исключительно оценочный характер и основной упор должен делаться на оценку ранее перечисленных внепроцессуальных факторов, однако скорее стоит склониться в пользу суда присяжных.
2.6 Доказуемость версии обвинения высокая, а защиты — низкая
(ожидаемый размер наказания имеет широкие пределы по минимуму и максимуму)
Аналогично предыдущему — каких-то конкретных рекомендаций дать нельзя. Ситуация должна оцениваться исходя из оценки прочих, прежде всего, внепроцессуальных факторов, но имеется, однако, повод подумать об отказе от суда присяжных…
Следует также четко понимать, что оценивая вероятность доказуемости в суде версий обвинения и защиты, взвешивая шансы, следует исходить из объективной реальности, а не выдавать желаемое за действительное, в том числе идя на поводу у подзащитного.
Глава 3. Стратегия защиты по делу с присяжными
Мужчина обратился к адвокату с проблемой — его собака покусала соседа. После изучения материалов дела, адвокат говорит: «Строить защиту будем по трем направлениям. Во-первых, собака соседа не кусала, во-вторых, он сам ее дразнил, в-третьих, у вас вообще нет никакой собаки!»
Старый юридический анекдот
Трудный и сложный вопрос принято излагать, следуя от общего к частному. Вот и мы, говоря о защите в суде присяжных заседателей, тоже следуем этим путем. Внепроцессуальные факторы, влияющие на суд присяжных мы разобрали выше. Теперь пришло время определиться со спецификой разработки стратегии защиты по уголовному делу.
Но легко сказать — трудно сделать. Первый же вопрос, с которым пришлось столкнуться, заключался в том, что как таковой общепринятой систематизации стратегий защиты по уголовному делу до настоящего времени так и не было создано. Те же способы систематизации, которые удалось отыскать, как правило, либо просто представляли собой мешанину мыслей, не объединенных даже общим основанием, либо выглядели теоретически красиво и безупречно, но с практической точки зрения никакой ценности не представляли.
В целом можно констатировать, что вопросу разработки стратегии защиты по уголовным делам вообще, и по делам с участием присяжных заседателей, в современной российской юридической литературе внимания практически не уделяется. А зря. Единый план защиты, охватывающий всю доказательственную базу по уголовному делу и всю хронологию его развития (от возбуждения уголовного дела до вступления в законную силу приговора), а иными словами — стратегия, позволяет осуществлять защиту обвиняемого на качественно более высоком уровне, избегая большинства распространенных ошибок и недоработок.
Вместе с тем, существуют и объективные причины по которым вопрос разработки стратегии защиты по уголовному делу, как правило, сводится в литературе к нескольким общим и оттого совершенно бесполезным рекомендациям. Стратегия защиты по уголовному делу — явление многоаспектное, требующее учитывать массу факторов как процессуальной, так и внепроцессуальной природы. Это весьма осложняет выработку какого-то единого подхода к проблематике. С другой стороны, при её разработке нет каких-то искусственных ограничений и устоявшихся подходов.
Классифицировать стратегии защиты по уголовному делу — задача не из легких. И прежде всего потому, что весьма трудно выбрать и придерживаться единого критерия классификации. В конечном счете я посчитал, что наиболее полезной для практического использования будет классификация стратегий по стратегическим целям защиты, а их, в свою очередь, следует выводить из норм права, которые позволяют так или иначе улучшить положение подсудимого — обосновать вынесение оправдательного приговора, сократить наказание, переквалифицировать деяние на менее тяжкое и т. д. Могут ли быть другие виды классификации? Безусловно. Да и предложенный способ классификации с методологической точки зрения несовершенен, содержит некоторое количество частных случаев более общих правил, можно поспорить о выдержанности единого основания классификации, несколько громоздок, казуален и т. д. Однако для практических целей, на мой взгляд, лучше всего подходит имена эта классификация и, прежде всего, потому что она реально помогает планировать стратегию защиты.
В принципе, всю стратегию защиты по делу можно разделить на позитивные и негативные элементы. Негативные — это то, что вы будете отрицать в версии обвинения, позитивные — это то, что не вошло в версию обвинения, но на истинности чего вы будете настаивать.
Однако применение позитивной стратегии таит в себе гораздо более существенные затраты усилий, чем простое отрицание версии обвинения. Дело в том, что судьи прекрасно понимают всю силу и эффективность позитивной стратегии и всеми правдами и неправдами пытаются пресечь возможности для ее применения. Так, приходится сталкиваться с ситуациями, когда попытка изложить свою версию событий парируется судом демагогическим тезисом о том, что де, согласно УПК РФ, судебное следствие ведется только по предъявленному обвинению, соответственно все, что не входит в объем обвинения (читай — в выдумки следователя) не должно обсуждаться в суде и особенно доводиться до сведения присяжных заседателей. Естественно, что такая трактовка закона является чистой воды беззаконием. Что с этим делать мы разберем в разделе, посвященной тактике защиты, пока же нам достаточно просто знать издержки позитивной стратегии.
Предлагаем вашему вниманию адаптированную на современный язык уникальную монографию российского историка Сергея Григорьевича Сватикова. Книга посвящена донскому казачеству и является интересным исследованием гражданской и социально-политической истории Дона. В работе было использовано издание 1924 года, выпущенное Донской Исторической комиссией. Сватиков изучил колоссальное количество монографий, общих трудов, статей и различных материалов, которые до него в отношении Дона не были проработаны. История казачества представляет громадный интерес как ценный опыт разрешения самим народом вековых задач построения жизни на началах свободы и равенства.
Монография доктора исторических наук Андрея Юрьевича Митрофанова рассматривает военно-политическую обстановку, сложившуюся вокруг византийской империи накануне захвата власти Алексеем Комнином в 1081 году, и исследует основные военные кампании этого императора, тактику и вооружение его армии. выводы относительно характера военно-политической стратегии Алексея Комнина автор делает, опираясь на известный памятник византийской исторической литературы – «Алексиаду» Анны Комниной, а также «Анналы» Иоанна Зонары, «Стратегикон» Катакалона Кекавмена, латинские и сельджукские исторические сочинения. В работе приводятся новые доказательства монгольского происхождения династии великих Сельджукидов и новые аргументы в пользу радикального изменения тактики варяжской гвардии в эпоху Алексея Комнина, рассматриваются процессы вестернизации византийской армии накануне Первого Крестового похода.
Виктор Пронин пишет о героях, которые решают острые нравственные проблемы. В конфликтных ситуациях им приходится делать выбор между добром и злом, отстаивать свои убеждения или изменять им — тогда человек неизбежно теряет многое.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.