Суд королевской скамьи, зал № 7 - [23]

Полностью согласен с Вами, что этот доклад следует зачитать на заседании Британской академии. Однако не могу поддержать Вашу идею скрыть авторство доклада, поставив под ним подпись «группы исследователей». Доклад должен быть подписан Вашим именем.

Имея это в виду, я несколько раз ездил в Лондон, чтобы частным образом переговорить с некоторыми своими старыми знакомыми в Скотленд-Ярде и Министерстве иностранных дел. Мы без особой огласки навели справки насчет Ваших прежних неприятностей с польскими коммунистами. Нам даже удалось через наших дипломатов в Варшаве кое-что выяснить в Польше. Все результаты — вполне положительные. Поляки, работавшие тогда в лондонском посольстве, давно уже не у дел, и, поскольку Вы теперь гражданин Великобритании, выдачи Вас как военного преступника никто не требует.

Более того, я говорил с графом Анатолем Черны — он очень милый человек и тоже считает, что все уже позади и Вам нечего бояться.

Рад был узнать, что у Стефана дела идут хорошо. Граф Черны заверил меня, что Терренс Кэмпбелл, с его блестящими результатами экзаменов и с учетом того, что Вы еще несколько лет подавали соответствующее ходатайство, будет принят в Колледж Магдалины. По моему мнению, это самый красивый из оксфордских колледжей, ведь он был построен еще в XV веке.

Дорогой Кельне, прошу Вас дать согласие на то, чтобы сделать доклад в Академии от Вашего имени.

Передайте мои наилучшие пожелания Вашей очаровательной супруге.

С дружеским приветом,

Дж. Дж. Мак-Алистер, д-р медицины

Адам без особых колебаний решил позволить Мак-Алистеру сделать доклад от его имени. Он уже неоднократно бывал в Сингапуре, Новой Зеландии и Австралии, и каждый раз дело обходилось без всяких неприятных инцидентов. Ночные кошмары почти перестали его мучить. А решающую роль сыграла его любовь к Стефану. Он хотел, чтобы мальчик им гордился, и это желание перевесило все страхи. К тому же у него был долг и перед Анджелой. Так что автор доклада был указан — доктор Адам Кельно.

Это были годы новых прозрений, когда белый человек впервые стал задумываться о нищенской жизни, которую ведут люди с черной и желтой кожей, об их неплодородных землях, о массах голодающих. Правда, совесть пробудилась слишком поздно — было совсем не просто накормить полмира. Поэтому доклад Адама Кельно привлек к себе большое внимание.

В своем исследовании он воспользовался научной методикой, которую многие сочли крайне жестокой. Половина длинных домов племени улу получила его лекарства, пруды с рыбой, лучшие санитарные условия, новые сельскохозяйственные культуры и методы земледелия. Другой половине пришлось обходиться без всего этого, чтобы дать материал для сравнения. Ученым такое использование людей в качестве подопытных животных было понятно, хотя и не вызвало большого одобрения. Более высокая смертность, меньшая продолжительность жизни и худшее физическое развитие туземцев в контрольной группе наглядно свидетельствовали о преимуществах проектов Кельно. Доклад широко обсуждался, и знакомство с ним стало обязательным для врачей, ученых и специалистов по сельскому хозяйству, боровшихся с мировым голодом.

Но лучше всего было то, что само имя Адама Кельно никого не насторожило.

Адам с радостью и нетерпением ждал поездки в Сингапур, где ему предстояла встреча со Стефаном. Повод для радости был немаловажный: Стефана приняли в Гарвардский университет, и вскоре он должен был ехать в Америку; юноша хотел стать архитектором. Кроме того, Адаму не терпелось сообщить ему еще кое-что.

— У меня есть новость, сынок, — сказал Адам в первые же минуты встречи. — Мы с матерью все обсудили. Пятнадцать лет в джунглях — вполне достаточно. Мы возвращаемся в Англию.

— Отец, у меня просто нет слов! Это замечательно, просто замечательно! Смотри, как здорово все получается, — Терри в Англии с вами, я в Америке.

— Да, один врач и один архитектор из Бобанга — это не так уж плохо, — сказал Адам с оттенком грусти в голосе. — В Бобанге теперь все взяли в свои руки люди из ООН. Можно сказать, мое дело сделано. Медицинская служба Саравака выросла больше чем вдвое, и много чего еще делается. Будущий премьер-министр Малайзии сэр Абдель Хаджи Мохамед — Саравак станет частью его государства — предложил мне остаться.

— А они там, оказывается, понимают, что к чему.

Кельно и Анджела в прекрасном настроении вернулись из Сингапура в Кучинг. Там леди Грейсон, супруга губернатора, пригласила их на торжественный прием на открытом воздухе в честь дня рождения королевы. Когда они прибыли в губернаторскую резиденцию, лорд Грейсон встретил их и провел в ярко освещенный сад, где толпились не только высшие чиновники колонии в своих белых мундирах, но и малайцы с китайцами, которым вскоре предстояло руководить государством. Когда появились супруги Кельно в сопровождении губернатора, наступила тишина. Все смотрели на Адама. Лорд Грейсон кивнул, и туземный оркестр заиграл туш.

— Что тут происходит? — спросил Адам.

Губернатор улыбнулся:

— Дамы и господа, наполните ваши бокалы. Вчера вечером я получил сообщение из Министерства колоний, что в Лондоне опубликован список награжденных по случаю дня рождения Ее Величества. Среди тех, кто удостоен наград за службу империи, — доктор Адам Кельно. Ему присвоено рыцарское звание. Дамы и господа, тост! За здоровье сэра Адама Кельно!