Суд идет. О судебных процессах прошлого: от античности до новейшей истории - [50]
Но американская нация строилась далеко не только на религиозном фундаменте: гораздо более важными среди ее основ стали либеральные принципы, увековеченные в Конституции США, и в первую очередь – свобода вероисповедания и свобода слова (Первая поправка). За несколько лет до описываемых событий общественные активисты создали «Союз гражданских свобод», призванный постоянно отслеживать ситуацию в различных штатах и оказывать правовую помощь в случаях, когда гражданские права и свободы оказывались под угрозой. За короткое время «Союз» превратился в весьма влиятельную организацию. Повлиять на решение теннессийских законодателей он был не в силах, однако существовал вполне законный способ свести правовые последствия этого решения к минимуму.
«Конгресс не должен издавать ни одного закона, относящегося к установлению религии либо запрещающего свободное ее исповедание, либо ограничивающего свободу слова или печати или право народа мирно собираться и обращаться к правительству с петициями об удовлетворении жалоб».
Конституция США, Первая поправка, 1791 год.
Принципиальное отличие англо-американской правовой системы от континентальной европейской состоит в том, что в ней огромное значение имеет судебный прецедент. Решения, вынесенные по конкретным вопросам, часто становятся обязательными для нижестоящих судов – поэтому, если бы удалось получить в каком-либо процессе о преподавании дарвинизма решение Верховного суда штата Теннесси о признании такого преподавания правомерным, закон Батлера фактически остался бы только на бумаге, и все суды штата вынуждены были бы в аналогичных делах руководствоваться указанным заключением. «Союз» немедленно заявил, что поможет любому преподавателю, против которого будет выдвинуто соответствующее обвинение. Дело было за малым – дождаться «первой ласточки».
Небольшой городок Дейтон переживал далеко не лучшие времена: «Камберлендская железно-угольная компания», дававшая работу почти всем дейтонским мужчинам, испытывала серьезные финансовые трудности. Когда ее менеджер Джордж Рапплея прочитал в газете о решении «Союза», ему в голову пришла идея «оживить» регион при помощи показательного процесса, на который неизбежно должны были съехаться журналисты и просто любопытствующие. В отличие от Остапа Бендера, примерно в это же время произносившего свою знаменитую речь в поволжских Васюках, Рапплея личной выгоды не преследовал. Он сумел увлечь своим хитроумным планом несколько видных дейтонцев, в том числе попечителя учебного округа и прокурора. Первый пообещал найти учителя, второй – обеспечить выдвижение обвинения.
Джону Скоупсу шел двадцать пятый год. По окончании университета, где он изучал право и геологию, молодой человек не сумел найти работу по специальности и устроился в дейтонскую школу тренером по американскому футболу и подменным учителем естественных наук. Рекомендованный школьным советом учебник биологии включал в себя главу об эволюции. Скоупса уговорили дать показания в суде, будто бы на одной из замен он давал урок именно по этой теме (на самом деле это было не так, но Скоупс дал себя убедить в том, что этого требуют высшие юридические соображения и интересы города). Дело было рассмотрено Большим жюри присяжных и, вопреки некоторым нестыковкам в свидетельствах, на которые судья рекомендовал не обращать внимания, передано в суд. Начало было положено.
Джона Томас Скоупс (фото 1925 г.)
Большое жюри присяжных (Grand Jury) в США – орган досудебного рассмотрения некоторых категорий уголовных дел. Такая коллегия присяжных обычно состоит из пары десятков человек и должна принимать решение о передаче уголовного дела в суд.
Обвинение представляло собой грозную команду. Ее звездой был, несомненно, Том Стюарт, опытный юрист, намеренный не дать защите превратить процесс в дискуссию об эволюционизме и креационизме. Впрочем, он был готов к тому, что совсем избежать обсуждения этих вопросов не удастся. Для такого случая в команде присутствовал политический и юридический «тяжеловес» – шестидесятипятилетний Уильям Брайан, бывший троекратный кандидат в президенты и госсекретарь в кабинете Вудро Вильсона. Он считался не только опытным юристом, но и человеком, хорошо разбирающимся в Священном Писании. Защиту возглавлял Кларэнс Дэрроу, шестидесятивосьмилетний ветеран американской адвокатуры, участник многих громких процессов, один из руководителей «Союза гражданских свобод» и агностик по религиозным убеждениям. Они с Брайаном были хорошо знакомы и не раз полемизировали на публике. Дэрроу знал, что на самом деле «специалист в Писании» не слишком хорошо разбирался в предмете, и строил на этом свой расчет…
Рапплея оказался совершенно прав: Дейтон на глазах превращался в своеобразный центр американской общественной жизни. Корреспонденты всех мало-мальски заметных газет Юга и нескольких общенациональных, журналисты национального радио (это был первый процесс в США, который подробно освещался в эфире), гражданские и религиозные активисты, просто любопытствующие переполнили городок с населением в тысячу восемьсот жителей, вызвав невероятный спрос на жилье, услуги общепита и прочие необходимые вещи. Зал дейтонского суда не мог вместить и половины приехавших, поэтому заседания проводились в его дворе; впрочем, расставленных семисот стульев все равно не хватило, и пришлось организовать еще триста стоячих мест. План превратить процесс в юридическое шоу блестяще сработал. Всякое шоу нуждается в хлестком названии, и оно не замедлило появиться: корреспондент одной из ведущих американских газет «Балтимор Сан» Генри Менкен, известный своим остроумием, впервые употребил выражение
