Суд и ошибка. Осторожно: яд! - [6]

– Ну и ну, – пробормотал мистер Тодхантер и вышел за дверь.

2

Чувствуя себя непонятно на каком свете, мистер Тодхантер взял такси до Вэлбек-стрит. Хотя это было ему вполне по средствам, он впервые взял такси, чтобы доехать от Ричмонда, где жил, до Вест-Энда, ибо в финансовых делах мистер Тодхантер был не менее основателен, чем в вопросах здоровья. Однако случай был из ряда вон, и на этот раз потребовалось такси.

Специалист взял с него три гинеи и подтвердил как диагноз, так и, во всех деталях, прогноз.

Потрясенный мистер Тодхантер снова взял такси. Человек он был осторожный и редко принимал решения, не выяснив предварительно, что думают по этому поводу хотя бы три человека. Следовательно, он велел отвезти себя еще к одному специалисту, который никак не мог быть в сговоре с двумя первыми. Когда и тот полностью поддержал их выводы, мистеру Тодхантеру ничего не оставалось, как принять их.

Он взял такси и поехал в Ричмонд.

3

Мистер Тодхантер был холостяк.

Таков был его собственный выбор, поскольку, несмотря на полное отсутствие качеств, способных пробудить страсть в представительницах прекрасного пола, ему не раз намекали, что дело поправимо. И не то чтобы мистер Тодхантер питал отвращение к дамам, нет. Но характер его, который он не в силах был скрыть под маской циничного разочарования в жизни, был необычно мягок. Мистер Тодхантер, правду сказать, принадлежал к тем несчастным, которые то и дело напрашиваются на неприятности, неисправимо веря в лучшее в своих ближних. Никому не под силу было убедить мистера Тодхантера в том, что его друзья способны на недостойные поступки. Он знал, что, случается, взрослые обижают маленьких, что приличные на вид женщины пишут непристойные анонимные письма и что в этом далеком от совершенства мире, должно быть, многие ведут себя неприятно. Но это всегда кто-то другой вел себя таким странным, удивительным образом, никогда это не были друзья и знакомые мистера Тодхантера, которых мистер Тодхантер автоматически наделял своими высокими стандартами; и если ему предъявляли явные доказательства противного, их мистер Тодхантер с великим негодованием отвергал.

Это его свойство было сразу же очевидно любой женщине старше тридцати, и они, естественным образом, смотрели на мистера Тодхантера как на небесами сконструированного супруга. Дамы помоложе могли искоса поглядывать на его длинное костлявое тело, на небольшую лысую голову, виснущую с широких плеч, чтобы к ним адресоваться, на пыльный воротник его пиджака, как, впрочем, и на его, точно он старая дева, суетливость, озабоченность собственным здоровьем, равнодушие к их прелестям и некоторую даже обременительную ученость. Поглядывать они могли очень и очень искоса, не обладай мистер Тодхантер достоинством, которое перевешивало любую непривлекательность и какое угодно количество пыльных воротников, – а именно весьма приличным доходом.

Именно этот доход позволял мистеру Тодхантеру жить в комфортабельном доме на очень хорошей улице в Ричмонде под опекой экономки, горничной и человека, присматривающего за башмаками, садом и печными трубами.

Но сказать, что мистер Тодхантер жил в полном довольстве во всей этой красоте, – нет, нельзя. Его тревожила совесть, заставляя страдать, что он так избалован судьбой, когда два миллиона его соотечественников едва сводят концы с концами. Даже тот факт, что правительство прямыми и косвенными методами освободило его по меньшей мере от половины его состояния, с тем чтобы субсидировать его сограждан и убивать граждан других стран, не мог облегчить мук мистера Тодхантера. Не успокаивался он и тем, что на свои то ли одиннадцать, то ли двенадцать сотен в год обеспечивает комфортную жизнь одной экономке, одной горничной и одному старику, где-то еще поддерживает в докучливом безделье по меньшей мере одного трудоспособного, но потерявшего надежду рабочего и его семью, в значительной мере содержит неведомого ему чиновника, очень может быть, что никому и не нужного, и ежегодно дает своей стране полдюжины снарядов и, пожалуй, еще какую-нибудь существенно важную деталь для пулемета-другого… Нет, не удовлетворяясь всем этим, мистер Тодхантер регулярно переправлял все собранное по крохам, что удавалось сэкономить, в частные благотворительные общества, которые сам выбирал, а также собственноручно раздавал тем, кто стучался в его дверь с повествованием о жизненных передрягах.

Теперь, после всех консультаций, мистер Тодхантер рухнул в кресло, поспев как раз к чаю. Чай ему подавали в библиотеку ровно в пятнадцать минут пятого ежедневно. Ежели чай прибывал в четырнадцать минут пятого, мистер Тодхантер отсылал его назад с указанием, чтобы принесли в положенное время, а ежели на полминуты опаздывал, то мистер Тодхантер устраивал прислуге джентльменский разнос. Сегодня, поскольку ко времени хозяин не появился, чай опоздал на целых пять минут, и мистер Тодхантер, ссутулившись в своем кресле, ни слова на это не сказал.

– Ну и ну! – двумя минутами позже заметила горничная экономке. – А я-то думала, он в меня, можно так сказать, сахарницей запустит! Дурные известия получил, вот верьте слову!