Success [успех] в большом городе - [4]

Ну вот смотрите: вы стремитесь к своей цели – засыпаете с ней, просыпаетесь, и она для вас самая главная. Вы знаете, что хотите ее достичь, и ничто не остановит вас на этом пути. Она – единственная! Она – грандиозная! Вы – должны!

Но страх не достигнуть желаемого, потерять единственный смысл своей жизни сковывает мысли, притупляет чувства и застилает глаза. Как правило, именно он мешает реальному достижению цели.

А что, собственно, произойдет, если вы ее не достигнете? Задайте себе этот вопрос и проиграйте в уме ужасную ситуацию. Рассмотрите ее детально. Вообразите, как все показывают на вас пальцем и называют дураком. Как вас с позором выставляют за дверь и говорят, что таких идиотов в жизни не видели. Представьте, как вы будете жить дальше. Прочувствуйте и переживите эту ситуацию. Опуститесь в своей фантазии на самое дно.

А затем – поднимайтесь, и вперед – на смертный бой. Теперь вы неуязвимы. Вас убить – невозможно. Вы – мертвы. Вас уже нет.

Андрей Андреевич:И как это коррелирует с западными тренингами по достижению цели – «ничего, кроме цели»?

Ну, я же только наполовину западный человек, а наполовину – восточный…

Я считаю, что европейский подход к цели реально очень жесткий: человек должен положить на ее достижение всю свою жизнь. Если посмотреть западные фильмы (особенно американские), становится ясно: людьми правят амбиции. «Я буду самым богатым», «Я стану самым известным» – вот основной посыл героя западного кинематографа. И он действительно становится – самым-самым.

Зритель убежден: мысль – материальна. Поэтому вслед за героем он просыпается со своей мечтой, ест с ней, спит и за ее реализацию оплачивает самые высокие счета. Семья, личная жизнь, дети, счастье отдыха и радость созерцания – все сгорает синим пламенем на алтаре неуемных амбиций.

Обращали внимание, какой атрибут, столь же обязательный, как зубная щетка, всегда есть у героя в американских фильмах? Психотерапевт. Совершенно нормально позвонить с утра секретарше и заявить:

– Я должен поехать к своему психотерапевту, в офис не приду…

Психотерапевт в Америке – это то, что в России называется «друг». Ему можно позвонить в два часа ночи и сказать:

– Послушай, надо выпить пива или я завтра повешусь.

– Хорошо, – говорит друг, – приезжай, выпьем.

И вот полночи идет разговор:

– Слушай, вся жизнь – г…но…

– Да, брат, г…но, но жить надо… Давай еще выпьем.

Наутро приходит катарсис.

Принципиальное отличие лишь в том, что американскому психотерапевту приходится платить по сто долларов за сорок пять минут задушевного «базара». И американцы не жалеют свои деньги – опустошают счета, обнуляют кредитные карты, – потому что в сумасшедшей гонке за мечтой находятся в изнуряющем стрессе, плавно уходящем в депрессию.

Восточный подход – совершенно иной. Можно сказать – это альтернативный западному способ бытия. Какую бы цель ни ставил перед собой восточный человек, она не станет для него важнее самой жизни. Ощущение счастья восточный человек ищет в себе, а не в признании себя другими. Именно поэтому в азиатском мире так развиты культы медитации.

Клеопатра: Ирина, а какой из этих подходов выбрали бы вы в качестве некоего психотипа, более близкого для вашего характера?

Эк вы завернули! Моя позиция – находиться в гармонии с собой. Как только достигаешь с собой согласия, ты достигаешь счастья и, соответственно, успеха.

Представьте, тринадцать лет моей жизни вылетело в трубу, коту под хвост. Мы, демократы, проиграли все выборы, практически вся оппозиция ликвидирована. То, что происходит сейчас в России, – это такой девятый вал. Стихия, с которой одной хрупкой женщине не совладать. Я не могу встать и развернуть гигантскую волну в другом направлении. Я знаю, что это невозможно. Ну полная катастрофа!

Типичное поведение в этом случае – биться в кровь, вплоть до самоуничтожения. Главное – успеха точно не будет, так как основной мотив – не реализовать что-то для людей, а взять реванш. Что-то доказать себе после проигрыша. Если проигрыш личный, тогда да, – это полезно, но если он объективный – то есть сложился в силу объективных обстоятельств, – тогда надо находить новые пути достижения цели, не карьерной, личной, а той самой мечты.

Процесс не легкий, но он приносит пользу и себе, и другим. Что я и сделала: я перезагрузила себя, как компьютер, и встала на новый путь достижения той же мечты.

Клеопатра: Какой?

Видеть россиян свободными и процветающими.

Андрей Андреевич: Давайте все-таки вернемся к различиям. Есть еще какие-то противоречия западным методикам?

Не кричите о мечте на всех углах. Потому что если она по-детски фантастическая, то средний человек из толпы поставит вам диагноз – в лучшем случае «мечтатель», а в худшем – «дурак».

Меня как-то спросили:

– А ты что, действительно мечтаешь… э-э-э… в президенты?

– Ребята, – искренне ответила я, – я даже сходила в президенты! Чего я только уже не делала, если на то пошло…

Посмотрели с усмешкой:

– Нет, а если честно? Ты ведь только придумываешь, что хочешь быть президентом…

– А что такого?

– Ну… ты на себя в зеркало посмотри, – добивают последним аргументом. – Какой ты президент?