Субстрат - [110]
Все трое девчонок пристально осматривают меня, словно под моим полотенцем может обнаружится нечто невероятно устрашающее. Я поворачиваюсь к нашим с Шел помощницам:
– Со мной все в полном порядке, честно. Только голова болит адски, вы не могли бы найти для меня таблетку?
Я не столько забочусь о своей голове, сколько хочу чтобы они оставили нас с Мишель наедине. Они еще слишком юны, чтобы услышать то, что я собираюсь рассказывать. Пусть я и доверяю им так же, как доверилась бы своей родной сестре, но им всего лишь по тринадцать лет.
Не знаю что Мишель увидела на моем лице, но обернувшись к своей помощнице Хоуп, она кивнула той головой, чтобы она следовала за Полли.
Я уже давно поняла, что Полли гораздо умнее, чем должна бы быть в свои тринадцать. Даже не так, она была смышленее, понимала все быстрее, чем полагалось детям в ее возрасте. И вот сейчас она опять проявляла проницательность, взяв Хоуп под руку и потянув её к двери без слов. Перед уходом девочка обернулась, кинув на меня взгляд, говорящий «Надеюсь потом ты мне все объяснишь». Я кивнула, хотя совершенно не была уверена смогу ли что-либо объяснить ей позже.
Когда дверь за девчонками закрылась Мишель повернулась ко мне, на её утонченном лице были плохо скрываемые нервозность и нетерпение.
– Итак – она начала первой, подгоняя меня. Мы обе знали что времени для этого разговора слишком мало- Что там было?
Я издала неопределенный звук и упала в одно из кресел. Оказавшись там закрыла ладонями лицо и яростно потерла. А затем провела указательными пальцами по бровям к переносице, заставляя их лохматится. Как бы так начать, чтобы адекватно всё объяснить. Потому что мне хотелось, чтобы Мишель узнала все, на сей раз я собираюсь рассказать ей правду от начала и до конца. Вероятно даже больше правды, чем знает Кей.
Шел плавно и легко опустилась на диван напротив, вытянув свои невероятно длинные ноги. Одна ее бровь приподнялась, а губы слегка скривились. С каждым днем становилось все отчетливее, эта девушка не любила ждать, особенно когда кто-то медлил с ответами на интересующие её вопросы.
Скомкав декоративную подушку я откинулась в кресле. Полотенце на спине было уже совершенно мокрым из-за волос, с которых по прежнему стекала вода.
Мне было совершенно все равно на воду, так даже лучше, она снимала жар с кожи, который появлялся каждый раз, когда я вспоминала вчерашний поцелуй.
– Пожалуй, стоит начать с самого начала, потому что есть вещи которые я тебе не рассказала в прошлый раз.– Смотреть на Шел было не очень удобно, потому что сейчас обе ее брови подскочили вверх, сминая кожу на лбу. Наверное она и подумать не могла, что мне есть что ей не договаривать.
И я начала с самого начала, сокращая насколько это возможно, избегая лишних деталей и иногда ведя рассказ так, как будто проговаривала скороговороку. Часть с ангелом была сложней всего, потому что до этого я никому не говорила какая между нами связь и о том, какую роль он уже не единожды сыграл в моей жизни. Далее последовала часть о сопротивлении, новых друзьях, встреченных по пути в Портленд, до того, как я попала на базу, и том, что эти ребята были здесь. Говорить об Адаме и его нефилимских братьях оказалось не проще, но я не запиналась и не прекращала рассказ. Я не могла позволить хоть какому-то сомнению заполнить голову Шел, а значит рассказ должен был быть целостным и безостановочным. Во всяком случае мне так казалось.
Девушка как всегда слушала, сохраняя молчание и не пытаясь перебивать. В ней всегда чувствовался некий аристократизм, даже в том как она всегда слушала, не перебивая, и сидела ровно, будто позируя для фото.
Я рассказала все что у меня было, раскрыла все карты и даже не остановилась когда дошла до вчерашней встречи с ангелом и того, что было после встречи во сне. Единственное, что я оставила при себе это повествование о создании мира, строки которого все так же гудели в памяти, как целое полчище ос: «И впервые божок стал творить на постой, своих дымных созданий, пустых под их серой корой». На секунду в голове пронеслась мысль что мне не стоит даже знать об этих строках, и уж точно не стоит никогда произносить их вслух. Могло ли быть такое, что этот древний бог щелкнет пальцами и я обращусь в прах лишь от своего знания. Но нет, ангел бы не доверил мне этого, если бы знал что слова могут меня погубить. Во всяком случае оставалось лишь надеяться на это.
По окончании рассказа Мишель выглядела довольно странно, не так как обычно. Ее длинные ноги стали казаться какими то неуклюжими, когда она попыталась встать и пошатнулась. Ее глаза блестели так, будто она только что приняла что-то бодрящее, слишком бодрящее. А руки застряли в волосах, лохматя их и они перестали выглядеть как всегда уложенными волосинка к волосинке в идеальную струящуюся темную копну.
Что ж, следовало ожидать что даже стойкость этой девушки может быть нарушена такой правдой. В голове мелькнула мысль, что не стоило мне ей говорить всего этого, но я быстро отмела её в сторону. Мы стали подругами, а значит она должна была знать правду. И тогда я подумала о Мие, которую я знала намного дольше Шел, с которой нас связывало куда большее, но я так и не смогла рассказать ей всего о себе. Мне казалось Мия меня осудит, и это до сих пор ощущалось как правда.
В блестящем завершении трилогии-бестселлера Анны Бэнкс королевствам Эммы и Галена, а также их любви угрожает давно потерянная Сирена. Эмме, наполовину человеку, наполовину сирене, и ее возлюбленному Галену, мужчине-сирене, необходимо провести время вместе, вдали от королевств Посейдона и Тритона. Дед Эммы, король Посейдона, предлагает им посетить небольшой городок под названием Нептун. Нептун оказывается домом как для сирен, так и для полукровок. Но Эмма и Гален не подписывались быть миротворцами между обитателями океана и живущими на земле пресноводными сиренами.
Тин — самый известный фейри в стране Оз, и для этого есть причины. Проклятый, с холодным сердцем, он идеальный убийца, безжалостный и беспощадный, с тысячью смертей на счету. Когда давний друг Лион предлагает ему небольшое состояние за то, чтобы он доставил Дороти на Юг, для его возлюбленной, которая будет носить голову этой девушки как свою собственную, Тин, не колеблясь, соглашается на сомнительную сделку. Дороти Гейл потеряла все: свою семью из-за болезни, свою собаку из-за возраста, а теперь и ферму из-за потери права выкупа.
Семнадцатилетняя ЭрДжей всегда получает то, чего хочет. Поэтому, когда её душу случайно забирает рассеянный Жнец, кому-то нужно с этим разобраться и вернуть её из мира мертвых, иначе полетят головы. Но в своем стремлении выжить она становится пешкой в могущественной борьбе между слишком фанатичным архангелом и Самой Смертью. Суд предлагает ей два выхода: она может остаться в холле, где души ждут «обработки», пока не появится её личный «спасательный трос» или же переиграть три момента своей жизни в попытке сделать выбор, который либо приведет к будущему, которое она заслуживает, либо спасет её.
Язвительная фейри, сексуальный король и запретное желание, глубокое как сам океан… Когда-то я была принцессой фейри, и в моём распоряжении имелась вся морская магия. Теперь? Я гонимое сверхъестественное существо в убогом магазинчике, и я лишена своей силы. Утешением мне служат лишь чёрствые печеньки, пластинки Элвиса и хула-хуп. Но тут прибывает смертоносный и сексуальный король фейри, который отбирает у меня и это. После того, как брутальный король швыряет меня в тюрьму, я заключаю с ним сделку: моя свобода в обмен на помощь ему в поисках магического клинка.
Вирус уничтожает человечество. Но небольшой группе представителей человеческой расы удалось выжить. Все остальные превратились в монстров. Все женщины мертвы, кроме Иви. Из-за изменения ее генетической системы, она выживает. Когда ее физиология начинает претерпевать изменения, ей необходимо смириться с тем, кто она есть, и принять свое предназначение в поисках лекарства. Мутировавшие люди охотятся за ней. Мужчины ожесточились против нее… за исключением троих. Загадочный воин, кающийся любовник, заботливый враг — они яростно защищают последнюю живую женщину, но в то же время каждый преследует собственные цели.
«Я тебя помню» — и разбитая судьба близких людей соберется обратно. «Я тебя помню» — и в сердце откликнется настоящая жизнь, которую ты забыл и потерял. «Я тебя помню» — и сказка распахнет иные пространства, где ты уже бывал в детстве — во Дворах, на Мостах и в Безлюдье… И она возьмет тебя за руку, а он назовет по имени. И ничто, — ни время, ни злые люди, ни ошибки прошлого, не способны будут вас разлучить.