СУ-47 для матери одиночки - [80]

Наконец, я выглянула наружу.

То, что я увидела, просто потрясло меня. Представьте себе громадный круг метров в пятьсот, на котором просто не было машин. Только кое-где обгорелые пятна. Да еще тот самый танк, который выехал из-за желтой большой машины, лежал вдали вверх ногами очень далеко от первоначального места полета. Правда, без башни. Башня лежала рядом.

Мой же танк уцелел. Он сделал это потому, что лежал на чем-то мягком, был железобетонным танком и был слишком далеко от эпицентра взрыва. Он приземлился на что-то, что он смял, потому полет не разбил его.

Боеприпасы – поняла я. В желтой машине были боеприпасы!

Чудом уцелевшие машины в панике удирали прочь обратно, откуда приехали. Там творилось просто нечто страшное. Люди удирали как бешенные от моего несчастного “танка на коне”. Наскоро протерев прицел с той стороны, я дала очередь вдогонку удиравшим ничтожным остаткам машин. Не знаю, насколько мне повезло, но последняя машина разлетелась в клочья. А я деловито навела башню на следующую.

Следующая тоже разлетелась после длинной очереди.

Я уже все поняла. Мой танк был на машине. Вернее, машина была под танком, ибо он смял ее к черту. Взрыв, очевидно, мягко поднял и забросил его на пытавшуюся подобраться сзади машину, которую я не могла видеть в прицел. Все-таки это танк, обзор плохой, да еще и танк горящий!

Но, упав с высоты на их машину, мой танк уцелел. И оказался на возвышении.

И отсюда, с высоты своего положения, я все равно разносила машины гораздо лучше.

Я заметила, как какой-то удирающий грузовик вдруг развернулся поперек дороги. Очевидно, по чьему-то приказу кто-то решил пожертвовать машиной, чтобы спасти остальные, заслонив их.

Я не стала выяснять, правда ли это.

Мгновение прицела, и она превратилась в пылающую груду металлолома. Остальные жали прочь так, что их заслонила пыль. Впрочем, я не стала их трогать. Тут все было ясно.

Я быстро развернула башню, и стала быстро зачищать то, что осталось с другой стороны. Здесь были несколько застрявших машин, которые очень быстро превратились в прах. Люди истошно кричали. Я видела их безумно раскрытые рты и помешанный вид. Кто мог, убегал прочь от моего танка. Хоть он стоял. Я сейчас действовала так же быстро, как и всегда. Я быстро подавила все точки сопротивления, в считанные минуты разогнав выживших и притаившихся солдат длинной очередью. Превратив их в мясо.

Я прошивала их хованки, и через десять секунд оставшиеся на поле после катастрофы в безумной панике рвали куда глаза глядят, а равнодушные очереди косили их, как траву.

Я смеялась.

Выпустив последнюю очередь, и, захватив пистолет и две обоймы, оставленные кем-то в танке, я выпрыгнула из танка.

Они не прошли!!!

Я бежала обратно как черная тень, даже без всякой машины убивая из пистолета всякого, кто остался, ибо я стреляла первая. Они в панике пытались удрать. Они считали меня тем легендарным непобедимым пулеметчиком-командос, разгромившим их в одиночку. Чем-то сверхъестественным. У людей была просто истерика. Они кричали, и, из-за моей скорости и почти невидимого мгновенного выстрела, совсем обезумели. Они подумали, что он специально вышел на охоту добивать людей, и смеется.

Горящий танк за моей спиной взорвался почти сразу, как я его покинула.

И тут я увидела мотоциклиста. Впечатление он производил страшное. Бешеная реакция, какая-то вкрадчивость движений даже на мотоцикле и смерть, смерть в глазах. Я видела у него пулемет, лежащий на коленях.

Он менял направление почти так же, как я, стремительно приближаясь ко мне. С моим пистолетиком попасть в него было невозможно. Множество бросков в стороны.

Я почуяла смерть.

Сосредоточившись, я не стала смотреть на него. А внимательно поглядела на дорогу перед ним, ибо ровной дороги, естественно, тут не было.

И снова словно шары, разлетающиеся на бильярдном столу в детстве от одного удара, стали перед глазами.

Я поглядела на дорогу, и представила, как бы проехала я на этом сложном участке.

И выстрелила туда, где словно увидела, как он появится там в данный момент времени. Это были три варианта. Я выстрелила пять раз.

Пуля попала ему в голову и он кувыркнулся с мотоцикла прямо к моим ногам. На страшном лице, от одного взгляда на которое человека охватывал холод, застыло удивление. Колесо бешено вращалось.

Черт, его оружие ухнуло в яму от взрыва, а у него самого в карманах было лишь три гранаты.

Сунув их в карманы, я уже через мгновение неслась на его мотоцикле, который даже не выключился при падении. Оставаться без оружия на открытой местности, где любой мог прострочить меня, было бы безумием.

Но мотоцикл все-таки повредился при ударе. У него не включались все скорости выше первой.

Я могла доехать до самолета на нем, но что-то заставляло меня спешить. И я поехала к джипу. Я бросила мотоцикл возле джипа, обернулась и захолодела.

Одна из машин все-таки обманула меня. Она обошла меня с той стороны от бойни, пробравшись между ямами, пока я заканчивала здесь. Большая машина с длинным пулеметом, установленным в кузове на треноге.

И она шла к самолету на всей скорости. И пулемет непрерывно строчил.