СУ-47 для матери одиночки - [174]

Глава 55.

- Надо было сказать раньше! – рявкнул адвокат, падая на пол и нажимая какую-то кнопку. Окно закрылось железной плитой. Я еще меланхолично увидела из угла, как по этому выстрелу с разных сторон ударили десятки выстрелов. В ту точку, из которой стреляли. А потом началась всеобщая перестрелка...

Мы вылетели из дома через подземный ход на другую улицу. Я с ходу запрыгнула в уже трогающуюся маршрутку. Водитель поворчал, но зато никто и представить не мог, что я уже уехала на ней, ибо там как раз проезжал автобус, маршрутка уже выезжала, когда я вскочила.

Я отдышалась в машине. С этой стороны стрельба с той стороны почти не была слышна. Честно сказать, мне это не понравилось. Какая к черту в открытом городе стрельба?

- А говорили, что все под контролем! – в ужасе пробормотал кто-то.

- В городе слишком много оперативников... – недовольно сказал какой-то военный слева от меня, отложив рацию. – Граждане, успокойтесь... Какой-то идиот открыл стрельбу, так их застрелили восемь раз! Двух болванов!

Он положил трубку и выругался.

В салоне царил галдеж.

- А ты представляешь, что подружка Бармена устроила? – толкнула меня какая-то баба.

Я пожала плечами. Ненавижу бандитов. Рядом беседовали и ухохатывались на сиденьях два громадных верзилы.

- Она надоела Бармену, – умирал один от хохота, – и он оформил на нее штук двадцать страховых договоров. Там было в каждом и автомобильная катастрофа, и убийство, и пожар. А чтоб никто не волновался, и чтоб успокоить страховые компании, оформлял одновременно полисы и на себя. Только по причине естественной смерти... Чтоб она получила. Двадцать миллионов долларов вложил... Еще и завещание на нее оформил... – ржал он. – Вся Россия смеется!

- Чего ты ржешь? – меланхолично произнес другой, что-то тупо жуя.

Я с брезгливостью отвернулась. Не люблю отношений без оформления брака, они об этом так легко говорят, бандиты!

- Да он скончался ровно через тридцать минут после подписания завещания в больнице от инфаркта, обнаружив в личном сейфе вместо миллиарда долларов труп своего дружка! – отчаянно ржал другой.

- А чего тут смешного? – мрачно спросил другой.

- Так она ж еще и страховку получит! – захихикал первый верзила. – Свыше ста миллионов! И ничего поделать официально с ней нельзя! Ведь деньги то ее по завещанию, она могла взять там что угодно, и ее в краже не обвинишь, да и к тому же без нее то ничего и трогать нельзя после его смерти, чтоб даже удостовериться, что что-то украли, а труп друга, естественно, в милиции не зарегистрировали! Как и черные деньги, ведь по ведомостям их нет! Да и никто поверить не может, что она могла унести сама столько, это физически невозможно женщине, особенно при той безумной охране, это ж килограмм четыреста, без его участия! Она его даже посмертно подставила вместе с его бандой, ибо их только то и делают, что пытают!

Он хлопал себя по бедрам, в ладоши, и громко хохотал. Я поморщилась. Ненавижу бандитов и их подруг тоже. Вот еще дура какая! Даже я понимаю, как это опасно! Мало того, что она с бандитом связалась, так еще и... Дважды дура! Даже я понимаю, что так делать нельзя! – гордо подумала я, поняв, что я, на самом деле, умней кого-то. Этой самой дуры-подружки.

Я широко улыбалась. Так хорошо чувствовать себя умной. Я даже вышла из маршрутки с гордо поднятой головой и сияющей улыбкой. День, ты прекрасен! Я открыто и радостно засмеялась.

Я шла домой. Отсюда до дома недалеко. На улицах спокойствие. Столько милиционеров, чем ближе к дому, тем больше... Все ходят спокойно, милиция здоровается, каждую старушку через улицу переведут, каждой женщине сумку поднесут, поговорят, в лицо заглянут. Я уже видела.

Мне почему-то захотелось показать, что я не такая уж глупая! Подумаешь, говорят я глупая, а у меня зато мотоцикл есть! Глупая, а на мотоцикле езжу. Вспомнив, что где-то здесь гараж Петра, который любит красавицу Женю, я пошла не домой, а к гаражу. Я представляла, как сейчас проеду к двору и покрасуюсь перед всеми. И больше никто не будет говорить, что Пуля – дура. Ведь никто не говорит, что Федор Михайлович – идиот, ведь у него машина “джип”, пятикомнатная квартира с евроремонтом, дача, фирма, жена и теща. Кстати, тут рядом мотодром, я могу поехать покататься немножко. Так и сделаю.

Пару минут, благо ключ от гаража еще был у меня, и я его не потеряла, и я гордо ехала на мотоцикле по дворам. Платье “Версачи” развевалось на ветру, как белое, нежное, кружевное знамя. Мне хотелось закричать окружающим – вот она, смотрите, она умная, едет на мотоцикле, в длинном платье от “Версачи”, на руках рубины, в ушах серьги! Я такая умная! Все смотрят на меня и говорят – вот умная женщина!

Я въехала через ворота мотодрома, и чуть не задавила совсем маленького ревущего пацана, потому что они были закрыты. Когда я их перелетела, использовав стоявший неподалеку трамплин, пацан оказался за ними.

- Ты чего под колеса прыгаешь! – пролетев в всего в пяти сантиметрах над ним, зарычала я, резко развернув мотоцикл.

Ребенок, посмотрев на мой мотоцикл, вдруг просто отчаянно разрыдался.

- Ты чего? – встревожено спросила я. Не выношу ребячьих слез. – Я тебя по головке задним колесом долбанула? Ну ничего, ничего, до свадьбы заживет... Тебе только десять, больше года это не протянется...