Стылый ветер - [2]
— Не знаю. Честно, не знаю... Не помню.
— Врешь-то зачем? Нехорошо обманывать, крошка. Мы и наказать можем. — Кинжал вдруг оказался совсем близко от ее глаз. — Как имя твоей матери?
Она сжалась в комочек.
— Ну?!
— Галина...
— Тьфу ты, пропасть... — Густав раздраженно сплюнул и спрятал кинжал.
— Отстань от нее. Я же говорю, что она ничего не помнит... Но Старик и впрямь святой человек. Излечил ее. Совсем излечил... Раньше, помнишь — как увидит кинжал, ее сразу колотит. Теперь спокойная стала. — Франко сально улыбнулся и погладил ее по голове.
Ольгу аж передернуло.
— Ты полегче, толстяк. Не трожь убогую. Что тебе, простых девок мало?
— Была убогая... А теперь излечилася, — осклабился Франко. Но руку убрал. — Так ты, стал быть, совсем ничего не помнишь?.. Может, рассказать ей, а, Густав? Пусть знает, кто ее благодетели.
— Валяй.
Густав водрузил выпотрошенную курицу над огнем.
Он изредка поворачивал вертел и наблюдал, как девушка слушает брехню Франко. Она ощипывала вторую курицу механически, все свое внимание сосредоточив на толстяке. Почти детский лоб пересекла морщинка.
«Надо же! Думает. Осознанно слушает... Впервые за все годы. Выходит, правда Старик ее излечил...»
Сколько Густав ни смотрел на нее, он так и не увидел того идиотского и испуганного выражения лица, того самого, которое так пугало и одновременно трогало. Встретить такое на миловидном девичьем лице — редкость. И испуг от каждого резкого движения, и затравленный взгляд, наполненный вечной мукой. Все это вызывало жалость, а значит, приносило им деньги. Милостыня — существенный источник дохода для таких бродяг, как Густав и Франко.
Густав обычно представлялся безногим ветераном, демонстрируя миру умело подвернутые ноги, щербатую улыбку и шрамы от ударов, полученных, конечно, не в бою, а после очередного неудавшегося воровства, когда его чуть не до смерти избили кочергой. Франко — этот ублюдок, на самом деле выгнанный из родного хутора за гадкий характер и неимоверную лень, играл калеку с перешибленным хребтом. Единственное, что ему удавалось делать хорошо, так это расслабляться. Мария для них была сущим кладом. Ее, скудоумную бедняжку, жалели. Люди ведь чувствуют, когда не притворно, а по-настоящему. Ей подавали щедро. Сможет ли она теперь хотя бы изобразить то, чем зарабатывала раньше?
На дурочку не покушались ни цыгане, ни бандиты и сутенеры, ни жалостливые, сердобольные бюргеры. А из смышленой девицы кто угодно захочет сделать забаву или услужливую служанку. Уже и Франко смотрит на нее по-другому. А ведь мысль о том, чтобы воспользоваться ей, как женщиной, раньше не приходила в голову даже ему... Нормальную, излеченную, ее у них отнимут. И какого черта этот Старик... Хотя, конечно, он их спас. Если бы Старик не взялся изгнать из нее беса, пан Лицен наверняка бы натравил инквизиторов.
— ...И как подобрали мы тебя, так и таскаемся. Жалко же бросить бедняжку. Вот уж третий год, как кормим и поим тебя, сироту. Защищаем, опять-таки, от лихих людей... Вот. Второй уже раз побывала ты в Мариборе. А скоро в Венецию пойдем. Там, говорят, будет ба-альшой карнавал. Раздолье для бедных людей. Таких как мы. — И Франко плотоядно облизнулся.
— Там своих бандитов хватает. Так что особо губу не раскатывай, толстый, — буркнул Густав и, отобрав у Ольги вторую, уже ощипанную курицу, стал ее потрошить.
— Соли бы сейчас. Погано без соли. — Франко снял обжаренную курицу с вертела... И положил на большой лист лопуха, ни кусочка не отщипнув.
— Жрет и жрет, все не лопнет... Соли ему подавай... Мы и так уже два талера должны. За ее, между прочим, излечение, будь оно неладно. — И Густав с таким хрустом насадил сырую курицу на вертел, что Ольга невольно вздрогнула.
— Кому должны?.. Старику? А как меня излечили?
— Много вопросов теперь задаешь. Перестарался Старик, — нахмурился Густав.
Впрочем, долго молчать он не смог. Было скучно. Да и в голове постоянно вертелись мысли о том, что с ней теперь делать. Ведь по-старому все оставаться уже не могло. Он вздохнул:
— Ладно. Расскажу. Только с вопросами не встревай... Значит, пан Лицен, этот местный кровосос, ярмарку устроил. Все холопы его собрались. И капеллан, и староста. А Старик этот у пана в дому жил!
— Святой человек, одно слово, — встрял Франко. — Он же увязался за нами с самого Марибора, шел пешком... Все про бога да еще про всякое рассказывал. А потом шепнул мне тайком, что скоро конец света. Потому что бесы над Истрией на шабаш собрались.
— Заткнись, — оборвал его Густав. — Так этот Старик как подошел к пану... Сказал ему что-то — тот и позвал его к себе жить: «Живи, говорит, святой человек». Это Лицен, живоглот, ему так говорит, понимаешь? Вот тогда и я тоже подумал — святой. Откуда в простом человеке такая сила? Нас же ведь пан и на порог бы не пустил... А ты, Мари, сразу Старику приглянулась. Он мне и говорит: отдай мне дурочку. Что, мол, маешься с ней. Да я что же, совсем что ль дурак? Такие деньжищи... Привязались мы к тебе за три года, короче... Пошел, ему говорю, прощелыга, к чертям. Он и отстал. Только глянул так. Ох, глаз у него нехороший! Он и пана Лицена, наверное, того... этого, глазом.
Образование Русского централизованного государства в XIV–XV веках — одно из самых важнейших и сложных явлений отечественной истории. Однако и в дореволюционной, и в советской историографии практиковалась односторонняя оценка этой эпохи исключительно с позиции «мы болеем за Москву!». Любые действия, ведущие к усилению Московского княжества, рассматривались историками как прогрессивные и этически оправданные, а любое им противодействие — как проявление реакции и даже как предательство национальных интересов Руси.
Кто из нас не мечтал оказаться в сказке? Но так ли уж предсказуем и безопасен сказочный мир? Алёна, случайно попавшая в сказочно-былинную Русь, оказывается в самом центре политических интриг Черномора, Кощея, Морского Царя и киевского князя. Хорошо, что всегда можно положиться на помощь друзей с богатырской заставы.
Господин Великий Новгород — всем известно это гордое имя города-государства. Но было у него еще одно название — Республика Святой Софии.Итак, что представлял он собою: демократическую вечевую республику или «русский Ватикан», теократическое государство во главе с архиепископом? Это лишь один из неожиданных вопросов, возникающих сегодня. Есть и другие: на чем покоилось величие и богатство крупнейшего города Древней Руси? Почему Новгород называют столицей русских скоморохов и юродивых? Кем были средневековые новгородцы: хранителями древнего язычества или искренними православными христианами? Наконец, кем была для новгородцев Святая София Премудрость Божия — ипостасью Творца или сокрытой языческой богиней-берегиней города?Ответы на эти вопросы открывают совершенно новые пласты отечественной истории.
Добро пожаловать в недобрый мир фейри! Вокруг Лабиринта сплетается сеть интриг. Король гоблинов Джарет остается один против могущественных противников. И кажется, что падение Лабиринта неизбежно…
Автор – натуралист, этнограф, геолог-горнопромышленник, один из лидеров Туркестанской Военной Организации. В 1918 г. был арестован и приговорен ЧК к смертной казни. Освобожден белыми, больше года скрывался среди местного населения Туркестана, бежал через Семиречье в Кашгарию, позднее – через Каракорум в Индию. В своей книге “Hunted Trough Central Asia”, изданной в Англии, автор описывает перипетии своего пути из Ташкента в Кашгар, рассказывает о быте и культуре населения Туркестана, истории края, его географии, природных особенностях, животных и растениях.
Первый дозор – зарисовка о службе в погранвойсках, за год до развала СССР, глазами новенького сержанта, прибывшего на заставу, граничащую с Афганистаном. Его первый дозор, первое нарушение, первая перестрелка.
Рассказ о нелёгкой судьбе двух девушек-гладиаторов, близких подруг в жизни и одновременно жестоких соперниц на арене. Содержит нецензурную брань.
Как может древний артефакт влиять на историю не только отдельных людей, но и государства? Почему Гитлер и его окружение очень сильно хотели вернуть Янтарную комнату в Германию? Почему янтарь стал предметом пристального изучения такой самой таинственной немецкой организации как «Аненербе»? И наконец, куда делась Янтарная комната после окончания войны? Ответы на все эти и другие вопросы вы найдете в третьей книге романа «Багаж императора».
Злые люди похитили девчонку, повезли в неволю. Она сбежала, но что есть свобода, когда за тобой охотятся волхвы, ведуньи и заморские дипломаты, плетущие интриги против Руси-матушки? Это не исторический роман в классическом его понимании. Я обозначил бы его как сказку с элементами детектива, некую смесь прошлого, настоящего, легендарного и никогда не существовавшего. Здесь есть всё: любовь к женщине, к своей земле, интриги, сражения, торжество зла и тяжёлая рука добра. Не всё не сочетаемое не сочетается, поэтому не спешите проходить мимо, может быть, этот роман то, что вы искали всю жизнь.
Книга на основе телепроекта о Гражданской войне.
Когда-то люди плавали по океану по собственной воле. Теперь корабли гниют. Нашли применение лишь баржам. Гай был уверен, что его минует чаша сия. Совсем недавно отчуждение было редким приговором, который выносили только отъявленным убийцам и каннибалам, но теперь он звучит всё чаще. Приговоренных загоняют на баржу. Полицейский буксир отволакивает её далеко в море, до сильного течения. И течение уносит баржу в неизвестность, предоставляя приговоренных самим себе и океану. Никто никогда не возвращался из этого путешествия, никто не мог сказать, какова судьба тех людей.
Человек-легенда, человек-эпоха, везде и всюду – победитель. Человек богатырской силы и стальной воли. И при этом – обыкновенный советский человек, прошедший вместе со страной сквозь все исторические вехи и испытания.Он стал легендой разведки морской пехоты в годы Великой Отечественной войны. Он стал одной из легенд «солнечного» Магадана, где не по своей воле рубил лес и добывал золото. Он колесил водителем-дальнобойщиком по просторам Советского Союза и Европы – и мало кто из дальнобоев не слышал рассказов о человеке, которого боялись и уважали все дорожные бандиты.Дмитрия Дмитриевича Вонлярского помнят и чтут многие ветераны Военно-морского флота, Федеральной службы безопасности и Генеральной прокуратуры России.
Русские и украинцы всегда жили вместе и жили дружно. Поссорить братьев-славян было первоочередной задачей Западного мира и подкупленных им агентов влияния из числа людей всегда и всем недовольных. На Украине получилось, в России нет. Как происходило развитие ползучих революций в наших странах, чем обернулась деятельность ЦРУ для людей непричастных и сотрудников пятой колонны, наглядно показывает книга «Украина це Россия». Контингент получит всё, что хотел, но не мог найти в предыдущих книгах: • как зомбируют людей • за что скакали майдауны • кто сбил «Боинг» • куда подевался Blackwater в степях Украины • как выглядит коричневый переворот • надо ли идти на митинг и брать с собой маленьких детей • как и зачем разгоняют демонстрации • куда ведут несогласных мощнейшие российские мыслители — певцы, артисты, журналисты • почему антисоветчик всегда русофоб В книге найдутся познавательные лекции о православии и про ислам с последующими вопросами и ответами по теме доклада.
Книга, которую невозможно забыть. Мужик с топором – герой российских улиц и защитник семьи. Простой человек, способный преподать недругу урок мужества – достойного мужского поведения в смертельно опасной ситуации. Известный мастер рукопашного боя, основатель стиля каратэ кои но такинобори рю Андрей Кочергин наглядно объясняет всем желающим, как надо себя вести, чтобы оставаться мужчиной.Эта книга – напоминание о мужском долге перед собой и своей страной! Современные мужчины порой старательно пытаются забыть, что они, прежде всего, воины! Мужчины, за спинами которых их дом, их семьи, их Родина.