Ступени в вечность - [72]
Великий Раванга тоже успокоился и не торопился отправляться в дорогу, на которую полагал так много надежд. Должно быть, все с Бессмертными не мог договориться. На её вопросы он отвечал неохотно, уклончиво, и девушка старалась не подгонять его, вспоминая про своё обещание верить без оглядки. Обещание, данное столь поспешно, стоило ей большого труда. Как можно верить без оглядки, день за днём просиживая в каменном мешке? Пускай даже в мешке с окошком?
Приходя, Великий Раванга даже словом не поминал её недавние страхи, расспрашивал про здоровье, про сны тревожные, про мысли нехорошие. Про жизнь её прежнюю в Ашанкаре тоже не раз говаривали. Как ни поворачивай, а выходило одно: ни в чем её Тёмный не обманул, когда про мать её рассказывал, про старика-Ведателя да про Игана. А мог бы. Мог бы так застращать…
Иногда гость засиживался подольше, однако по уходе его Маритха обнаруживала, что нитка разговора вилась вокруг пустого и ненужного, принося удовлетворение и радость от его внимания, и больше ничего. Сколько раз девушка хотела расспросить Великого про Тархи вместе со всеми его сыновьями, но каждый раз забывала. Как-то сразу из памяти выскакивало, вдруг. Ведь не случайно же? А про мир незримый она что, тоже просто так запамятовала? И ещё много чего такого, любопытного. Не желал он с нею говорить, не желал своим знанием делиться. Самого запретного для неё не пожалел, а чего попроще, выходит, Маритха не заслужила.
— Ты здесь среди Ведателей, — однажды уронил он, поясняя ей своё молчание, и девушке пришлось удовлетвориться.
Не рассказывать же ему, как запросто Маритха обманула Васаи, как ей помогла Серая Сфера, доставшаяся от Тёмного? Да и зачем рассказывать? Неужто он сам не чувствует? А если нет, то и Великий не так уж велик.
В изнурительном бездействии тащились унылые дни.
И вот Раванга возник в её комнатушке посреди темной ночи. Маритха не спала. Как по приказу, открыла глаза, предвкушая приближение большой перемены.
— Пора, — прозвучали долгожданные слова, — собери то, без чего никак не сможешь обойтись. Не нужно суетиться, подумай хорошенько, время есть, — добавил он, видя, как девушка заметалась, роняя и тут же подхватывая свои немногие оставшиеся пожитки. А что брать-то? Узел рос на глазах.
— Бери только то, что сможешь нести в руках. Довольно долго. Там не пройдёт ни тарп, ни аинче. И человеку будет трудно. Лучше с ненужным расстаться сейчас, чем потом потерять все сразу.
Девушка как раз мяла в руках меховую накидку, подаренную ей служителями Храма, красивую, тёплую, шелковистую, отливавшую мягким блеском. Нерешительно взглянув на Равангу, она все же и её впихнула. Узел превратился в небольшой тюк.
— Он не тяжёлый совсем, — пробормотала она, не замечая улыбки Великого.
Взамен её тяжёлого арчаха он принёс здешнюю лохматую одежду. Она легче, больше подходит для такого путешествия, и выделяться Маритха в ней будет меньше. Такие же большие мохнатые сапоги, как носят все в Табале и её окрестностях, и мужчины, и женщины. Скоро девушка превратилась в такого же уродца, как местные хранители. Длинный арчах, путающийся в ногах, не для тех, кто отправляется в дальнюю дорогу по пустошам, да ещё к тому же такой приметный, как у Маритхи, чужой, нездешний.
И вдруг…
— Слушайся во всем Тангара, — сказал Раванга. — До нашей встречи он будет тебя оберегать. Однако помни: зови, как только…
— Как это, до нашей встречи? — неуважительно перебила Маритха. — Как это, до встречи? Ты же обещал! Ты говорил, что сам!.. Со мной! Ты, а не Тангар!
Сколько же можно её обманывать! Вот и верь… бесконечно…
— Успокойся, Маритха. — Он обнял её за плечи, и она успокоилась до способности слушать. — Я не могу вместе с тобой покинуть Табалу. Потому что полгорода последует за нами. Поверь мне, одного Аркаиса вполне достаточно, чтобы бесконечно усложнить наш путь. Однако поднятая твоим присутствием буря не улеглась, просто слегка притихла, и мне это многого стоило, и сейчас ещё стоит. О тебе не позабыли. Ни Покровитель Радих, ни Ведатели Храма, ни настоящие хозяева улиц Табалы. Я настолько редко покидаю свой город, что важность этого события для них бесспорна. Если же мы вместе отправимся в путь, то придётся потратить много сил, чтобы держать преследователей на расстоянии, умерять их собственную опрометчивость, бесконечно скрывать твою Нить. Очень много утечёт в эти дыры. А сила мне понадобится. В конце пути, где все решится. Бессмертные не прощают такой расточительности. Потому сейчас нам необходимо разделиться. Подальше оторваться от возможных преследователей, и тогда — пусть ищут.
Девушка начала понимать.
— А нельзя как-нибудь спрятаться?
И тут же устыдилась своих слов: какой урон достоинству Великого Раванги, если он начнёт прятаться, как вор!
— Достоинство как зыбучие пески. Стоит увязнуть чуть сильнее — уже не выберешься, — ответил он её мыслям. — Не в том дело, Маритха. Я могу скрыть и твою Нить, и Тангара. Даже свою, на некоторое время… Могу сделать так, что ни один из хранителей на Пограничном Мосту не вспомнит ни наших лиц, ни имён, ничего…
