Ступени к божественному - [20]

Я десятки и десятки раз прохожу ту ситуацию, когда была оскорблена моя любовь, но мне по-прежнему нельзя диагностировать мою пациентку. Надо же, я и не подозревал, какой пакет недовольства собой, нежелание жить отречение от любви я накопил при унижении моих светлых чувств.

«Как интересно устроена жизнь, — думал я, — ведь через год-два мог бы получить рак легких и не сумел бы отсмотреть причину. А когда я хочу помочь другому, мне гораздо легче абстрагироваться от ситуации и возникает

правильное понимание, которое потом позволяет спасти и себя».

Оказывается, при первой любви идет прикосновение к высочайшим уровням духовных ценностей. При наших обычных эмоциях мы охватываем 1-2 мира, а при вспышке любви охват может распространяться на все 33 мира, т. е. на всю Вселенную. И, если при унижении первой любви мы не ищем виноватых, прощаем и удерживаем любовь к Богу, тогда у нас есть шанс не зависеть от всей Вселенной и почувствовать реальность своего Божественного «я». Значит, можно говорить ребенку:

— Твоя душа и твое тело готовятся к любви, и ты ее скоро испытаешь, но самая прекрасная светлая первая любовь всегда будет только средством для накопления Божественного в тебе. И насколько ты почувствуешь, что любовь человеческая только средство для любви Божественной, настолько обладание любым человеческим счастьем не даст тебе зависимости, страха и обид.

ОТНОШЕНИЕ К ЦЕЛИТЕЛЬСТВУ

2 декабря 1998 года. Сегодня ночью я уезжаю в Москву. Там надо будет встретиться и проконсультировать нескольких человек, у которых неразрешимые проблемы. Потом выступление.

Я, улыбаясь, вспоминаю, как менялось мое отношение к приемам, к сеансам целительства. Первый импульс — это, естественно, желание помочь больному. А второй импульс у меня постоянно менялся. Сначала это было лицезрение чуда. Стоило мне только захотеть и больной выздоравливал. Я несколько раз проводил руками над рожистым воспалением и на следующий день оно исчезало. Потом это была концентрация на способностях, возможность совершенствоваться и идти дальше.

Какое-то время единственным источником дохода для меня был прием. И постепенно все стало превращаться в постоянное добывание денег. Тогда я ушел в живопись, и моя душа отдыхала. Через несколько лет, увидев, что к экстрасенсорике можно относиться как к науке, я опять пошел туда, потому что, без постоянного продвижения вперед я жить не могу. Это было не просто развитие способностей, а возможность углубить понимание мира. А затем я пошел в кооператив при Первом медицинском институте, и опять моя философия и мои способности все больше стали переплавляться в добывание денег. И желание продолжать целительство стало пропадать. Это была стена.

В марте 1990 года я впервые нащупал то, что потом назвал «Кармическими структурами». Я прикоснулся к сверхглубинному уровню, куда никто не проникал. Медицина, психология, педагогика, физика, философия и религия на этом уровне оказались единым целым.

Появились огромные перспективы для познания мира. Для меня это было как наркотик. В дальнейшем снова все начало тормозиться. И в какой-то момент пришло понимание: «Я не должен лечить людей, я должен помогать им вылечиться. Но для этого они должны измениться. Значит, нужно найти возможности и способы изменения характера человека до самых глубин».

И в поисках таких изменений я пришел логически к единственному выходу, чтобы изменить себя, свой характер, нужно выйти за пределы своего «я». Наука таких путей предоставить не может. Все психотехники, химические вещества, физические техники дают кратковременное отстранение — глубинных, стабильных изменений в характере человека произойти не может. А через отстранение от человеческого, через накопление любви к Богу это возможно. Мой прием стал для меня поиском возможности для изменения характера, мировоззрения и личности. Очень важный момент: я увидел, что лозунг не работает, если его автор не выполняет то, к чему он призывает. Судьба заставляла меня на своей шкуре обкатывать какие-то выводы, ставя меня в безвыходные ситуации. И только тогда, когда, цепляясь за Божественную логику, я их решал, тогда мне можно было об этом сообщать другим. И именно такая ситуация позволяла пациентам реально измениться и выжить в критической ситуации. Для меня возможность приема стала возможностью работы над собой и возможностью спасать не только себя, но и своих детей, потому что оказалось, что наследственность у меня неважная. Последнее время прием для меня стал тяжелой и утомительной процедурой. А когда в последнее время у меня стали разваливаться и физическое состояние и все мои дела, принимать людей стало как-то неудобно.

Но вот недавно я справился с темой «личности», и опять мир стал для меня прекрасным. Я понял, что нужна еще большая степень независимости от своего человеческого «я».

Эти зацепки будут лезть бесконечно, пока я считаю, что я — это только человек. Я исхожу из первопричины, я связан с ней и я ношу ее в себе, и мое истинное «я» Божественно. Оно сокрыто в Боге и в любви. Между человеческим «я» и Божественным есть промежуточные ступени. Я должен подниматься по ним, все больше ощущая реальность своего Божественного «я», постепенно уменьшая зависимость от человеческого «я».