Ступень вторая - [112]

— Разве он не помогает тебе постоянно в поместье?

— Мой учитель говорил, что я способен справиться с любыми заклинаниями.

— Но у Вишневских магия не самая простая. Неужели он не боится, что ты попадешь в ловушку?

Под его немигающим пристальным взором я почувствовал себя преступником, укрывающимся от правосудия. Эта мысль меня невольно позабавила и придала сил противостоять.

— Мой учитель как-то сказал, что если маг моего уровня не сможет за себя постоять, значит, он сам виноват и не достоин жизни, — повторил я почти в точности слова Айлинга.

— Сурово. Он настолько в тебе уверен?

— Он был уверен, что дал мне достаточно.

Император благожелательно кивнул, но на веру мои слова не принял: с его руки отправилась еще одна дымная лента. Ох, не зря мне его взгляд не понравился.

— Как вы с ним познакомились?

— Он сам ко мне подошел и предложил пойти в ученики.

Я был сопливым мальчишкой в лохмотьях, которого вышвырнули на улицу после смерти родителей: слишком мал, чтобы работать, недостаточно ловок, чтобы воровать, и слишком горд, чтобы просить милостыню. Предложение Айлинга было для меня даром божьим.

— И ты сразу согласился?

— Конечно. Быть магом — что может быть интереснее?

— Магия накладывает и ограничения.

— Разумеется. Но и дает много.

— Власти?

— Знаний. Когда перед тобой открывается мир — что может быть интересней?

— Неожиданно. А власть тебя совсем не привлекает? Ты же создал свой клан?

Я вздохнул.

— Так получилось, иначе не удавалось решить вопрос с производством накопителей. Под Лазаревых уходить не хотелось.

— Почему? Сильный клан.

— Там я всегда был бы на вторых ролях. Какие-то положительные чувства испытывает ко мне только глава клана, или делает вид. Остальные даже вида не делают. Имея свой клан, я хотя бы относительно независим.

— Относительно?

— Возраст накладывает свои ограничения пока, а обязательства перед империей — всегда.

— Хорошо, что ты это понимаешь.

Похоже, разговором он был удовлетворен, но я не расслаблялся. А вот и третья лента ментального заклинания. Если бы не моя защита, я бы в них уже как мумия был замотан, а так они висят бесполезными.

— Расскажи, что ты видел в поместье Вишневских, — резко скомандовал император, чуть подавшись в мою сторону.

— Вся территория парка усеяна ловушками, превращающими людей в химер. Такую защиту нужно законодательно запретить.

Мое замечание его позабавило, поскольку он дернул уголком рта, чуть не улыбнувшись, но ответил без тени усмешки:

— Она и запрещена. Вот только вольности кланов подразумевают, что защита, установленная до принятия этого закона, может быть оставлена по желанию главы клана. Признаться, это меня беспокоит.

— Я не оставлю, если вы этого боитесь. Ловушки я пока убрал только с дороги, чтобы пройти к дому, а остальные отключил, потому что времени на них не было. Но в планах полная расчистка территории. Защита должна останавливать, а не убивать и трансформировать.

— Правильный подход. — Он прищурился и наконец перешел к тому, ради чего он наверняка меня и хотел расспросить: — А внутри? Ничего странного ты не заметил?

Ефремов со своим руководством или даже с самим императором уже наверняка поделился увиденным, поэтому я и не подумал скрывать:

— Из комнат умерших Вишневских вылетали какие-то странные создания, похожие на фиолетовых медуз. До поместья Вишневских я с таким не сталкивался и даже упоминания нее находил.

— Упоминания где?

Тут я понял, что чуть не прокололся: я никак не мог получить в свое распоряжение информацию по магии, кроме как из таких же подозрительных источников, как некогда выручивший меня сайт «Искра». Но ссылаться на них сейчас было совсем глупо. Император — не Новиков, который про меня ничего не знал. Нынешний мой собеседник наверняка в курсе таких моих странностей, о которых я и не догадываюсь, иначе не потащил бы на допрос, который деликатно назвал разговором. Причем допрос очень важный для него или для империи. Теперь я уже не исключал, что проклятие Вишневских — его работа. Очень уж сильная застарелая неприязнь сквозила в его речи, когда он упоминал вымерший клан.

— Я не могу ответить вам на этот вопрос.

— То есть у тебя есть доступ к литературе по магии?

— Был.

Он опять уставился на меня гипнотическим немигающим взглядом, от которого хотелось укрыться, но новую ментальную ленту не отправил. Наверное, посчитал, что трех на меня хватит, а если я на какой-то вопрос не ответил, то значит, он просто подпадает под клятву.

— Думаю, спрашивать тебя, насколько эта литература отличается от общепринятой, бесполезно?

— Конечно, я же общепринятой не видел.

— Хорошо, вернемся к твоим медузам. Они уничтожены все?

— Я пока осмотрел не все помещения. Вычищен только жилой этаж. Я выжигал все содержимое комнат, но полковник Ефремов убедил меня не делать это со спальнями главы семьи и его супруги. Но я бы их тоже выжег. Эти спальни, они странные.

Мне впервые пришло в голову, что поместье — не такое уж хорошее приобретение. Выгодное в деньгах, но ставящее под удар не только меня, но и мой клан. И если я сидящего напротив человека не смогу убедить в своей лояльности и неагрессивности, то пострадают все. Потому что причина смерти Вишневских для меня все так же была неясна. И если это