Студенты. Книга 2 - [16]

— Вы студент? — спросил заведующий Валерия, узнав о цели его прихода.

— Да, я на медицинском, третий курс.

— А ваша девушка работает или учится?

— Она работает медсестрой. Но это не важно — начал было Валерий.

— Нет, молодой человек, очень важно. Можно сказать — принципиально важно.

— Что важно? — не понял Валерка. — Что медсестра или что не учится в институте?

— Оба обстоятельства, — ответил уклончиво мудрый врач. — Видите ли, справиться с наркоманией пока невозможно. Конечно, снять физические страдания не проблема, а вот полностью исключить психологический фактор рецидива заболевания невозможно. Может, когда-нибудь наука и лично вы сможете это сделать, но мы — увы и ах! — Доктор развел руками. — Не смогли этого сделать.

— Что же вы мне посоветуете? — спросил Валерка.

— Трудно, очень трудно советовать. Как коллеге, вернее, будущему коллеге, могу только посочувствовать. Вы будете искренне удивляться моим словам, но правда в том, что настоящих наркоманов ничто не остановит — ни любовь, ни дети, ни родители… У них одна страсть, как они ее называют — «кайф». У этих людей нет будущего. Что бы кто ни говорил, ни писал о победе над наркозависимостью — ложь: севший на иглу наркоман безнадежен… Рано или поздно либо сам себя убьет, либо его убьют. Альтернативы никакой.

Валерий сидел в тесном кабинетике заведующего, больше похожем на тюремную камеру из-за зарешеченных окон и толстых стен, сквозь которые не проникал шум проходящей рядом улицы большого города. И если бы не белый халат на докторе да молоточек и камертон в верхнем его кармане, то впечатление сложилось бы такое, — ты находишься в заточении.

— Спасибо за консультацию, — поблагодарил Валерий доктора Абрамсона. — Но вдруг потребуется ваша помощь, могу я рассчитывать на вас? — задал свой последний и самый трудный вопрос Валерий.

— Конечно, конечно. Какие могут быть сомнения… Чем смогу, всегда буду рад помочь, — откланялся доктор. — Вот возьмите. — И он протянул кусочек картонки. — Там мои координаты: адрес, телефон…

«Визитка», — догадался Валерка, раньше ни разу не видавший этих самых визиток, только слышал, что такие есть.

Миновав огромные коридоры клиники, больше похожей на казематы царских времен, в которых навсегда прописался запах кислых щей, пригоревшего маргарина и перловой каши, Валерка вышел оттуда никакой.

Их любовь с Диной, так стремительно возникшая, будоражила Валерку. Он искал выход из создавшейся ситуации. Но произошло самое неприятное — исчезла сама Дина. Они даже не успели ни о чем толком договориться и решить что-то о своем будущем, как она пропала. Стоял конец ноября, в городе было холодно и неуютно. Снег еще не выпал, и пронзительный ветер с Балтики принес в город морской влажный воздух, усиливая у людей чувство холода и промозглости. В тот день Дина дежурила, вечером она пораньше отпросилась с работы.

Многие видели Дину, как она стремительной походкой пролетела из корпуса клиники до проходной. Там ее ждало такси. Двое молодых людей вышли из машины, галантно посадили Дину на заднее сиденье, и «Волга» стремительно унеслась, растворившись в городском потоке машин. Сторож на вахте описывал эту сцену раз десять: сперва начальству института, потом милиции, потом родным и близким Дины и, наконец, самому Валерке с Саввой… Поиски пропавшей медсестры ничего не дали.

Нашли труп Дины весной, в Пушкинском парке; закиданный листвой и засыпанный снегом, он пролежал там почти до конца апреля. При уборке парка, во время субботника, студенты сельхозакадемии наткнулись на него случайно. Для опознания были приглашены сотрудники нейрохирургического отделения во главе с заведующим, Николаем Николаевичем Пальковым, и старшей операционной сестрой Нонной Петровной. Те без колебаний показали: да, это Дина. На удивление всем, ее лицо почти не пострадало от длительного пребывания под листьями и снегом.

Хоронили Дину всем институтом. И хоть ректорат официально не объявлял о похоронах: всего лишь медсестра, пусть и очень красивая девушка, но студенты, считавшие Дину лицом их меда, почти все как один пришли на прощание. Грустное зрелище… Сколько бываешь на таких мероприятиях, каждый раз ощущаешь себя смертным, видя гроб, лежащего в нем человека, близких и друзей, убитых горем. Вдвойне тяжело, если хоронят молодую красивую девушку, так и не успевшую по-настоящему полюбить и хоть чуточку пожить для себя…

— Судьба так несправедлива, — воскликнет кто-то.

— Нет, каждому свое! — ответит другой.

— У Бога все на учете, и ни один волосок не упадет с головы без промысла Божьего! — ответит третий.

И каждый будет по-своему прав.

Эта трагедия, случившаяся на заре их молодости, и для самого Саввы Николаевича, и его друга Валерки стала настоящим испытанием на мужество. Они вынесли это испытание честно и бескомпромиссно. Савва Николаевич на всю жизнь сделал зарубку для себя, если есть хоть один шанс — нужно спасать человека, бороться за него…

Валерка после трагедии долго не мог прийти в себя: забросил игру в карты, стал угрюмым, неразговорчивым и куда-то надолго отлучался из общаги. Куда — никто не знал. Приходил он тихим, умиротворенным, ни в какие споры не вмешивался, а спокойно лежал на кровати поверх одеяла и думал о чем-то своем. Мы понимали его состояние и старались не трогать…