Струны сердца - [17]

Он твердо придерживался плана Лога-на, хотя и считал, что надо действовать эффектнее и смелее. Брать деньги в этих банках — все равно что отнимать леденцы у детей. Никакого шума. Одному Богу известно, попадется ли его тертый кузен в расставленные силки.

Отчаянный вопль нарушил его мысли. Гидеон бросился к речке.

Хани снова завопила, но уже оттого, что увидела его.

— Не смейте ко мне приближаться! — взвизгнула она. — Сейчас же отвернитесь! И закройте глаза!

Как только Гидеон понял, что ей не грозит смертельная опасность, он остановился возле высокого тополя, рядом с которым лежала ее аккуратно сложенная одежда. Вся, до единой вещички, будь он проклят! А девушка стояла совершенно голая, вода доходила ей только до щиколоток.

— Отвернитесь!

Он отвернулся и, скрестив руки, прислонился к стволу дерева. Его сердце бешено колотилось, то ли оттого, что он быстро бежал, то ли от вида ее голого тела.

— Черт возьми, женщина! Зачем же было так вопить, если ты не хочешь, что бы я к тебе приближался?

— Я закричала, потому что увидела змею.

— Змею?

— Она заползла в мои вещи и, наверно, все еще там.

— Гидеон поднял кончиком сапога край одежды, и оттуда выполз безобидный уж. До смерти перепуганный бедняга поспешно скрылся в кустах.

Лицо Гидеона расплылось в улыбке. Не каждый день случай дает ему возможность созерцать обнаженную красавицу, напуганную собственной одеждой. К тому же она заслуживает наказания за то, что взбудоражила его.

— По-моему, она все еще там, — крикнул он.

— Так выгоните ее!

— Я тоже боюсь. Не умею обращаться с этими гадами. Они могут быть ядовитыми, — скрывая улыбку, ответил он.

— Возьмите палку. Делайте же что-нибудь!

— Я не вижу здесь никаких палок. — А потом добавил: — Придется тебе надеть мою рубашку.

— Да уж придется, — с явным отвращением откликнулась она. — Бросайте ее сюда.

— Нет, Эд. Если тебе нужна моя рубашка, вылезай из воды и иди ко мне.

Казалось, от ее ярости забурлила вода.

— Я не собираюсь подходить к вам голой!

Как хочешь. Эта змея, наверно, выползет, только когда стемнеет. — Гидеон чуть обернулся, искоса глянув на Хани.

— Не смотрите на меня, — огрызнулась она.

— Ты разве забыла?

— О чем?

— Что я уже видел тебя голой, ясноглазая. Как ты думаешь, кто снял с тебя мокрую одежду всего пару ночей тому назад?

— Вы не джентльмен, раз напоминаете мне об этом.

— А я никогда и не претендовал на это.

Он прав: ни один джентльмен на месте Гидеона Саммерфилда ни за что не упустил бы оказии насладиться пикантным зрелищем, а этот даже не взглянул на нее толком.

Но ведь он раздел ее там, в гостинице. Ее бросило в жар от одной этой мысли. Интересно, он ее разглядывал? Дотрагивался до нее? Нет, она бы это почувствовала даже во сне.

Может быть, она ему тогда не понравилась, подумала Хани, и поэтому сейчас у него нет желания на нее смотреть? Не то чтобы ей этого хотелось, но… Она все же женщина! И все при ней. А он мужчина. Почему же он не хочет смотреть на нее?

Гедеон стоял, небрежно прислонившись к дереву, — видны были лишь его локти, часть плеча и длинная нога — и не проявлял ни малейшего интереса. Будь ты проклят, Гидеон Саммерфилд! Что во мне не так, если ты предпочитаешь смотреть на закат?

— Ладно. Ваша взяла. Снимайте рубашку. Я иду.

Глава восьмая

Господи, она и вправду выходит голая, подумал Гидеон, прислушиваясь к плеску воды. А ведь он просто решил ее подразнить. Он и не думал, что она примет его ультиматум всерьез.

— Погоди минутку! — заорал он.

— Я замерзла и не могу больше ждать.

— Надеюсь, вы уже расстегнули рубашку, мистер?

Все тело Гидеона покрылось капельками пота. Не может же он просто снять рубашку и убежать, хотя именно это ему хотелось сделать — бежать подальше от ее соблазнительного тела! Так и не решив, как поступить, он вышел из-за дерева и повернулся навстречу обнаженной девушке. Хотел было прикрикнуть на нее, но слова застряли в горле. У нее была самая совершенная, самая прекрасная фигура из всех, какие ему доводилось видеть.

Его восхищенный взгляд остановил Хани на полпути. Никто и никогда так на нее не смотрел. Неожиданно она поняла, что это было не только восхищение. Желание, откровенное, плотское вожделение — вот что она прочла в его взгляде, и ее сердце замерло.

Всего минуту назад ее раздражало равнодушие этого бандита. Но сейчас столь явно выраженное мужское желание пробудило какие-то неясные ощущения — его серые глаза притягивали словно магнит.

Хани шла ему навстречу — сначала под ногами плескалась вода, потом зашуршали сухие листья, но она ни на что не обращала внимания. Остановилась в нескольких дюймах от него. Он протянул руку и дотронулся до ее бедра. Затем, задержавшись на секунду, рука медленно поползла вверх, пока не достигла груди. Розовый бутон соска моментально затвердел под его пальцами.

— О Господи! — выдохнул Гидеон. Хани стало вдруг тепло. Сердце билось так, словно вот-вот выскочит из груди.

И тогда он прижал ее к себе и с отчаянной страстью прильнул к ее губам, нежно лаская груди. Она почувствовала, как металлическая пряжка брюк впивается ей в голый живот, а жесткие бакенбарды царапают лицо.

Потом он медленно — будто ноги не держали его — опустился на колени и прижался лицом к ее животу.